-- Во всяком случае, он перестал храпеть, пробуждение не далеко.
Плут не шевелился.
-- Значит, вот этот верзила с помощью Брикета отправил в ад достойного парфюмера? -- спросил Кожоль.
-- Да, он поступил на службу Сюрко задолго перед его смертью.
-- Так надо ловким манером выспросить у него о подряде, обещанном Комитетом общественной пользы, для которого Сюрко снял на две недели погреба Брикета.
-- Это бесполезно: когда Сюрко находился под покровительством каких-то членов комитета, Лебика еще не было в доме.
Два друга еще некоторое время оставались у постели Лебика, ожидая его пробуждения. Но тот все лежал неподвижно.
-- Я думаю, что у нас довольно времени, чтоб позавтракать, прежде чем он проснется, -- предположил Бералек.
-- Славная мысль! -- похвалил Пьер.
Молодые люди вышли из мансарды.
Как только за ними захлопнулась дверь, гигант открыл глаза и проворчал насмешливо:
-- А! Точильщик обещал выдать сокровище... Ну, а мое позволение?.. Так он забывает своего друга Лебика, с которым нужно поделиться миллионами, когда их выкопают?
Потом он весело улыбнулся:
-- Этот пустоголовый... еще корчит умника! А не подозревает, что сейчас ясно указал мне на место так долго и тщетно отыскиваемого клада.
Через час Ивон и Пьер вернулись в комнату Лебика и увидели, что гигант продирал глаза, щурился спросонок и зевал во всю пасть, как будто только проснулся.
-- Тьфу чертовщина! Что за ртище ты нам открываешь, милый мальчик, просто -- пропасть! -- вскричал Кожоль при виде распахнутого зева Лебика.
-- Это с голода, -- отвечал жалобно великан.
-- Тем лучше! Голод при пробуждении говорит о чистой совести, а чистая совесть дарит спокойный сон. Ты залег, как медведь зимой, и голод уже мучает тебя, едва ты раскрыл глаза, следовательно, ты честный человек, -- прибавил Пьер с самым серьезным выражением.
-- О! -- произнес добродушно Лебик. -- Что до сна и аппетита -- мне грех на них жаловаться...
-- Так чем же ты недоволен? -- спросил Ивон. -- Ты сыграл с нами -- с госпожой Сюрко и мной -- шутку, достойную виселицы. Ты был в моей власти, но я помиловал тебя. Так на что, черт возьми, тебе еще жаловаться?
-- Что вы не доверяли мне, -- протянул плут с глубоким огорчением.
Друзья разразились при этом ответе громким смехом.
-- Да, -- продолжал гигант, -- вам следовало прийти ко мне и сказать: "Лебик, мы ищем сокровище; помоги нам -- и ты получишь половину, если у тебя все получится... За половину сокровища мы обещаем никогда тебя не беспокоить и никогда никому не выдадим". Если бы вы мне сказали так, то я бы с вами вместе все обрыскал -- и, как знать, может быть, и нашел бы...
Особенная интонация, с какой Лебик произнес последние слова, возбудила подозрение Пьера.
-- Скажи-ка, Лебик... -- начал он.
-- Что, мой добрый господин?
-- Знаешь ли, что для человека, жалующегося на недостаток доверия к нему, ты подаешь нам плохой пример в настоящую минуту.
-- Как так?
-- Так как ты очень любишь откровенность, почему же тебе, вместо своих пустых фраз, не сказать напрямик: "Я хочу предложить вам торг".
-- Ага, ага! -- произнес гигант. -- Вы угадали. Так объясните, какой торг я вам предлагаю?
-- Это ясно. Ты говоришь: я вам приношу миллионы, за которыми вы гонитесь, но половина из них-- моя.
-- Э-э! Есть-таки частичка правды в вашей выдумке. Предположим на минуту, что все так и есть, что же вы ответили бы тогда? -- спросил Лебик немного насмешливо.
-- Что мы были бы дураки, если бы приняли от тебя половину, когда твой начальник отдаст нам все сокровище, -- отвечал Бералек.
-- Да, но через три месяца!.. -- произнес с ударением гигант.
-- Подождем.
-- Но в три месяца мало ли что случится... сокровище может улетучиться, пока Точильщик будет его искать... потому что он не знает места.
-- Может быть, ты знаешь? -- спросил Кожоль.
-- Да, знаю... но не так давно, -- захихикал Лебик.
-- А как же ты узнал?
-- Во сне, добрые господа.
Молодые люди засмеялись.
-- А-а! -- покачал головой Кожоль. -- Но ты, быть может, морочишь нам голову...
-- Э-хе! Не надо насмехаться над сновидениями: некоторые исполняются. Да вот пример: нет еще и двух месяцев, как некто видел пренеобыкновенный сон... я так же смеялся над ним... а однако он сбылся.
-- Ба! Расскажи-ка его, -- попросил Кожоль.
-- Ему снилось, что двадцать двоюродных братьев в один день прибудут к нему из Бретани, чтоб обнять его. Если его сон осуществился, почему же и с моим не будет того же? Не правда ли, господин Бералек?
Ивон пристально взглянул на него.
Читать дальше