Владимир Кравченко - Не поворачивай головы. Просто поверь мне…

За год я научился не проигрывать и расти вместе с рынком, опережая его за счет ловли ножей , давя лосей (убыточные позиции) как класс, осталось научиться твердо выигрывать на растущей волатильности, а это невозможно по определению, если только ты не гений-ванга. Сначала платишь деньгами за опыт — за большие деньги приобретаешь и опыт большой, так, по крайней мере, кажется сначала, но он помогает мало, когда вламываются крупные хэдж-фонды и начинают тянуть одеяло на себя. Будущее — вот идол всех торгующих, от него спасаются на бирже, закрыв за собою наглухо двери терминалов на пароли и уйдя с головой в этот мерцающий мир графиков и чисел, чтоб оказаться с будущим лицом к лицу, перед ним раболепно склоняют выи все, от опытного трейдера до начинающего спекулянта; игра на бирже — это работа с будущим, его родовыми признаками, приметами, восходами и закатами, когда кажется, что инструментами манипулирования можно овладеть, прочесть пару-тройку книжек, покумекать-рассудить, сделать выводы, и дело в шляпе. В этой разноголосице нельзя было не почувствовать всеобщую растерянность перед будущим как океаном вероятий, не имеющим логики, направления, графика возможных бурь и расписания катастроф.

Когда впервые увидел в Квике этот трогательный кончик отростка цены, неуверенно подрагивающий вверх-вниз, словно живой организм — корешок растения, слепо ищущий в гумусе, сразу вспомнил: армия, Байконур, живая воздушная «пачка» цели в аквариуме экрана, шевелящая плавниками, как рыба, которую надо делить строго пополам, высеивая ее из «активных» помех, вот поэтому я вошел в рынок и отключился для всего остального на добрых полгода, подсел и пропал, настолько все казалось обнадеживающим и прекрасным, влившись в эту мировую азартную, жадную, жалкую, торжествующую, горю­ющую, издающую вопли радости и отчаяния, выигрывающую, чтобы завтра проиграть, пронизанную общим нерво- и кровообращением биржевую толпу.

Осьминог Пауль верно угадал исход восьми матчей, прежде чем помереть от рук владельцев тотализаторов, почуявших, что бизнес в опасности. Админи­страция океанариума сообщила, что уже нашлась замена отравленному осьминогу — молодой осьминожек по кличке Пауль-2, которого уже начали обучать в надежде, что к лету, когда начнется чемпионат Европы по футболу, наследник Пауля сможет выдавать точные прогнозы. Эта сволочная человеческая манера малодушно перекладывать всю грубую работу, всю ответственность за принятое решение на плечи животных — на лошадей, собак, слонов, осьминогов. Кто-то уже додумался торговать валютой на Forex с помощью крыс, которые считаются королями разума и интуиции — каждой валюте своя мелодия, перед крысой две кнопки: зеленая — лонг, красная — короткая позиция, в зависимости от результата крыса-трейдер получает корм или удар током. Всегда легче сорвать досаду на крысе, чем на своей правой, нажавшей не ту кнопку.

В биржевой игре больше психологии, чем фактологии, вот о чем надо пом­нить, выбитый из ложемента привычки и взятый в отдельности человек часто беспомощен, иногда нелеп, невпопад восторжен и неуместно скучлив, малопонятен самому себе, рынок надо представлять как одного человека, переиграть рынок — это переиграть биржевую толпу, многоголовое тело ее.

Опять пришел мой кот Франц и уселся на столе. Франц любит смотреть телевизор. Ему нравится чехарда цветных изображений, особенно реклама, где говорят мало, а показывают много всякой полезной всячины, например, корм «Вискас». Вокруг кормушки вытанцовывает шотландская прямоухая — скоттиш-страйт, ближайшая родственница Франца, приводящая его в исступление своей развратной походкой. Чтобы получить от Франца потомство, его надо скрещивать только с прямоухой шотландкой, иначе вислоухость пропадает, такой вот биологический закон. Природа сопротивляется усилиям человека и не очень охотно идет на уступки, а если идет — обставляет их своими условиями. Некий Уильям Росс в 1961-м увидел первого вислоухого котенка на одной из ферм в Шотландии, купил его у хозяина и, закрепив мутацию, положил начало новой породе. Но порода нестойкая, мутация — это уродство, поддержанное человеком. Получается, что мой Франц — инвалид, а его вислоухость — болезнь и позор кошачьего племени. Я вспоминаю это и, чтоб утешить друга, вываливаю в кормушку двойную порцию, а потом раскрываю веб-камеру в Animal Planet Live, установленную в океанариуме Балтимора, и кот надолго припадает к монитору, завороженно следя за разноцветными обитателями кораллового рифа.