Холли Габбер - Мозаичная ловушка

– Забавно… Я тоже единственный. В своем роде. И мне тоже в пятнадцать лет хотелось иметь старшую сестру, чтобы я мог подглядывать за ее переодеваниями, подружками, всякими девичьими посиделками… Я ужасно завидовал приятелю, у которого все так и было.

– И наверное, в пятнадцать вы впервые влюбились?

Ларри едва заметно покраснел.

– Ну да, что-то такое…

«Что-то такое»… Наверняка до сих пор помнит ее имя и хранит какую-нибудь безделушку на память. Но скорее умрет, чем признается.

– Ох, Ларри, как же можно забывать? Первая любовь – это прекрасно, это память на всю жизнь.

Честно говоря, Саманта и сама толком не помнила свою первую любовь. Точнее, она запуталась, какое из ее увлечений можно было бы с полным правом назвать первой любовью. Вероятно, любовь к симпатичному молодому продавцу из маленькой кондитерской, в которую они с мамой регулярно ходили покупать глазированные булочки с изюмом. Тогда Саманте было лет пять.

– Не знаю, Саманта. Первая, вторая… Я не особо близко знаком с этим чувством.

– Иными словами, хотите сказать, что вы попросту не верите в любовь?

– Желаете обратить меня в свою веру?

– Почему бы не попытаться?

– Потому что для меня любовь – это понятие из дамского романа. Этакой сентиментальной сказочки со счастливым концом.

– А вот тут, Ларри, вы не правы. Вы рассуждаете как дилетант. Ведь что такое классический дамский роман? Это вовсе не рождественская сказка, в которой чудеса сами сыплются вам на голову, это назидательная история преодоления, силы и воли. С чего он начинается? Героиня – супруга миллионера. Она счастливо живет в особняке комнат на двести или в бунгало на берегу океана с обожающим ее супругом и прелест–ным малышом. Затем муж гибнет при сходе снежной лавины, ребенок попадает под колеса асфальтоукладывающей машины, мать умирает от лейкемии, отец подсаживается на антидепрессанты и попадает в психушку, а старший брат совершенно неожиданно оказывается геем! Кроме того, выясняется, что покойный супруг занимался финансовыми махинациями, не платил налоги и любил другую женщину! И что же героиня? Целый день плачет, бродит по своему бунгало босая, неприбранная и носится с мыслями о самоубийстве? Ничего подобного! Она находит в себе силы начать новую жизнь. Устраивается на работу в онкологический центр, начинает заниматься благотворительностью, писать картины, ухаживать за слепыми детьми… Разумеется, судьба вознаграждает ее за стойкость и упорство: ей подворачивается новый миллионер, она рожает нового прелестного малыша, и читатели, пролив море слез, благополучно добираются до хеппи-энда! А в чем мораль? А мораль до одури проста: женщинам должно проникнуться тупым жизнеутверждающим позитивизмом! Даже если на ваших глазах львы растерзали всю вашу семью, не забывайте следить за прической! Женщина должна быть сильной, а сила ее в том, чтобы при любых обстоятельствах и в любых условиях – на тонущем корабле, летящем под откос поезде, в джунглях и за Полярным кругом – регулярно освежать макияж и маникюр и уметь к месту и не к месту сомнительно острить. Тогда миллионеры пойдут на нее, как сельдь, – косяком. А вы говорите, сказка…

– Очень познавательно, Саманта. Благодаря вам я узнаю массу интересных вещей. И главное, необычайно полезных… А как вы оцениваете детективы?

– Обратите внимание, вашу колкость я пропускаю мимо ушей. Я их не люблю. Там все время что-то происходит – я от этого устаю. Сначала кого-то убьют, а потом все остальные мельтешат, суетятся, носятся, закатывают истерики. Это утомляет. Нет, в самом деле. Вы не обращали внимания? В детективах все делают резво, бегом. «Пока он вышел из комнаты, я торопливо выдвинул ящик его стола и начал судорожно рыться в бумагах. Найдя скомканную страничку, второпях вырванную из записной книжки, я быстро сунул ее в карман, выскочил из комнаты и чуть ли не бегом бросился к своему автомобилю. Я гнал и думал: “Только бы успеть…”» Я прочитываю десять таких страниц и понимаю, что совершенно выбилась из сил: даже дышать стала тяжелее.

– А что же вы любите читать?

– Я люблю толстые неторопливые романы, в которых речь ведется от первого лица и в которых герой, прежде чем перейти к сути событий, страницах на семидесяти рассказывает о своем безмятежном детстве. Это очень важно, чтобы детство было безмятежным. Потому что если герой в детстве все время суетился, я сразу понимаю: «Э, милый, как только ты вырастешь, или ты кого-нибудь убьешь, или шлепнут кого-нибудь из твоих родственников, а тебе придется расхлебывать эту кашу!»