Владимир Царицын: Его турецкий роман

- Я тебя в России найду и убью, - пообещал Шпиль Пругову на прощанье. - И эту сучку, твою любовницу.

- А может его того? - озадаченно спросил Вова. - И с обрыва…

- Поехали, - сказал Пругов, усаживаясь за руль.

- Да…, - задумчиво ответил Вова. - Что-то есть захотелось. А где мы? - он покрутил головой. - Ага, узнаю окрестности. Тут скоро сверток будет направо. Там указатель есть. - (Вова сообщил название населенного пункта). - Рули туда, через пять километров мотель увидишь, там похаваем. Неплохо, между прочим, готовят. А я вздремлю еще чуток. Когда спишь, не так есть хочется…

И Вова моментально захрапел.

- Давай не будем сворачивать, - попросила Пругова Надежда. -

Будем ехать и ехать, без остановок. До самого Стамбула.

- Не бойся, он не станет догонять.

- Я не боюсь. Я знаю, ты защитишь меня. Ты рыцарь, Андрюшенька.

Ты - моя мечта, моя сбывшаяся мечта. Просто я хочу скорей в Россию.

К тебе. И чтобы нам никто не мешал. И чтобы мы не от кого не убегали. Я буду любить тебя. Всегда. Всю жизнь. Я рожу тебе сына.

Обещаю. Мне кажется, что я уже ношу в себе твоего сына.

- Так не бывает. Ты не можешь этого чувствовать после первой ночи.

- Бывает. Еще как бывает. Дети рождаются, когда мужчина и женщина любят друг друга. А мы с тобой любим друг друга. Ты полюбил меня недавно, а я люблю тебя уже давно. Ты даже не представляешь себе, как давно я тебя люблю.

- Почему это не представляю? Ты сама рассказывала, что влюбилась в моего Шатохина пять лет назад, а потом Шатохин оказался мной.

- Да…, - задумчиво сказала Надя, - наверное. Пять лет. Но сейчас мне кажется, что я полюбила тебя еще раньше. Кажется, я любила тебя всегда.

- А мне кажется, что я еще не жил, что жить начал только после встречи с тобой.

- И мне! - обрадовалась Надя и захлопала в ладоши. - И мне так кажется. А давай нашу прежнюю жизнь считать сном. Мы спали и нам снились кошмары. А теперь мы проснулись. Давай, а?

- Давай, - с улыбкой согласился Пругов.

Шоссе мчало их в жизнь.