Фредерик Бегбедер - Романтический эгоист (журнальный вариант)

– Лучше трахать ее, думая обо мне, чем трахать меня, думая о ней.

Тяжелая это работа – ждать женщину в людном месте (бросаю полные надежд взгляды на незнакомок, входящих в кафе, и после каждого облома вынужден снова причесываться, сохраняя при этом видимость достоинства). Еще хуже – никого не ждать в том же людном месте. Лучше, чтобы тебя продинамили, чем не иметь никого, кто мог бы тебя продинамить.

Пересеклись с Клер: страшное разочарование. В моих воспоминаниях она была гораздо красивее, я любил ее гораздо больше и наслаждался каждым мгновением. (С Клер мгновения длились дольше мгновения. И каждое мгновение было первым.) А тут – фюить, магия испарилась, чары рассеялись. Что тому виной – лень, гордость, боязнь страданий, но мы отдалились друг от друга, наши чувства вдруг устарели, и реанимировать их невозможно. Передо мной стояла рыжая истеричка с опавшими грудями, вульгарно одетая и чрезмерно размалеванная. Только бабочка, вытатуированная у нее на ноге, напоминала мне о женщине, которую я дико хотел еще пару недель назад. Я вспомнил, что пишет Поль-Жан Туле в «Моей подружке Нан»: «И он знал также, что сойтись с женщиной после долгого перерыва будет несуразным святотатством; и что, если, выпив „Жюрансона“, оставить вино выдыхаться в бутылке, оно превратится вскоре просто в безвкусную желтую жидкость». Это одни из самых жестоких и верных слов, написанных о конце любви, об этом пламени, ставшем чуть теплым, о прокисшем благородном вине. Завершение кристаллизации [69] Кристаллизация – метафора Стендаля («О любви») для состояния души влюбленных, когда избранник или избранница начинают казаться прекраснее, чем они есть на самом деле. – святотатство; смертный грех упущения. Презирая того, кого любил, оскорбляешь самого себя.

Она прокричала мне:

– Ты кончишь, как последнее дерьмо!

Я ответил:

– Это лучше, чем кончать с последним дерьмом!

Звонит Пенелопа, чтобы сообщить мне, что она наконец нашла свое счастье – оно имело место в прошлую субботу с 21 ч 17 мин до 21 ч 42 мин. Я умоляю ее ничего мне не рассказывать. Я противник счастья. Надо будет организовать демонстрацию против счастливчиков. Депрессушники с вытянутыми рожами пройдут в молчаливом марше, потрясая лозунгами: «Нет – радости жизни!», «Долой счастье!», «Гедонизм? Спасибо, не надо!»

Мне следовало бы сойтись с Пенелопой, когда она этого еще хотела. Она восхитительна и лукава. Но мне казалось, что у нее слишком маленькая грудь. И потом, она трахалась с Людо тайком от меня. Вот дура: если бы она мне об этом сказала, я бы дико возбудился. Что компенсировало бы нехватку грудей!

Людо хандрит.

– Ты чего хандришь?

– Я бросил любовницу.

– Да что ты? У тебя новая любовница?

– Ну да. А то зачем было тогда жениться?

– Так почему ты ее бросил?

– Она слишком сильно душилась.

– Что?!

– Ну да: жена орала на меня, когда я возвращался домой, поэтому я решил завязать.

Дамы и барышни, дорогие читательницы, если у вас есть женатый любовник, сжальтесь над его женой, не душитесь хмельными пахучими духами. К черту «Коко», «Пуазон», «Обсессьон» и, главное, никакого «Раша». Будьте милосердны. Заранее благодарен вам за тех и за других.

Как, в сущности, легко испортить хорошие отношения – достаточно сказать: «Я тебя люблю».

Мне сплошь и рядом попадаются юные кретины, которые не хотят «брать в голову». Тогда как я, разменяв пятый десяток, люблю как раз «брать в голову»: разбирать по косточкам то, что не ладится в моей дурацкой жизни, и переделывать окружающий мир. Хочешь жить – бери в голову. Бери в голову и бейся ею об стенку. Сегодня Декарт сказал бы: «Я беру в голову, следовательно, я существую».

Людо ждет второго ребенка! Он сообщает об этом с похоронной физиономией, что выводит меня из себя:

– Проблема в том, что, женившись, трахаешься без резинки. Черт возьми, ты не обязан перенаселять планету!

– Пошел ты, я очень рад! Обожаю делать детей.

Охотно верю. В моем присутствии он всегда принимает несчастный вид (чтобы доставить мне удовольствие), но на самом деле он в восторге. Потомство – доказательство его потенции. Но я не сдаюсь:

– Ты только глянь на их растопыренные пальчики, это же завоеватели, они проникают к нам, чтобы занять наше место!

– Да что ты понимаешь, когда эти ручки тянутся к тебе… А вообще-то, с чего это я вдруг занялся любовью с собственной женой…