Андрей Голяк - Ничего, кроме настоящего

– Группа "Айрон Мэйдэн" – представился его товарищ.

– Проходи!

И пошло-поехало:

– Группа "Металлика"

– Группа "Блэк Саббат"

– Группа "Айрон Мэйдэн"

– Стоять! Из этих уже проходили! Назад!

– Я тоже там играю, – выворачивался неудачливый "заяц".

– Ничего не знаю! – слониха была непреклонна. – Эй, там кто-нибудь! Позовите музыкантов из группы… Как её там?

– "Айрон Мэйдэн" – услужливо подсказал ей любитель бесплатных развлечений.

– Да, "Айрон Майрон"! Пусть выйдут и посмотрят – паренёк тут пришёл. Говорит, что с ними играет.

Я не стал слушать дальше и затопал вверх по ступенькам. За кулисами меня уже ждали мои архаровцы.

– Андрюха, мы тут такую гримёрку клёвую присмотрели на верхотуре

– закачаешься. Идём, мы тебе покажем. – Паша бодро полез вверх по какой-то подозрительной винтовой лестнице.

– Близко от кулис, и в то же время в сторонке. Никакая падла не будет на нервы действовать, – Палыч, идя за мной следом, расписывал преимущества такой странной диспозиции.

– У-п-п-пс! – Паша, открыв дверь, остановился, как вкопанный.

– Ну, какого хуя! – я с разгону ткнулся носом ему в затылок и тоже смешался. – Здравствуйте! – это уже относилось к нашей находке.

Находкой оказалась миниатюрная смуглая девушка с миловидным личиком и точёной фигуркой. Тёмные волосы, тёмные глаза – мадемуазель из Маракайбо! В мозгу затанцевали ассоциации с обнажёнными мулатками с Берега Слоновой Кости. Незнакомка, правда, была одета. К сожалению.

– Привет! – улыбнулась она. – Чего остановились? Проходите. Как я понимаю, я вторглась в ваши владения? – она махнула рукой на наши манатки, сваленные в углу.

– В принципе да, – Паше были чужды порывы бессмысленного джентльменства, и он бестактно намекал, что не худо бы девице убраться прочь.

– Вы не будете возражать против непрошенной гостьи? Я припозднилась, и все гримёрки уже заняты. А мне нужно переодеться.

– Что вы? – возмутился подоспевший Палыч, – можем ли мы возражать против присутствия такой прелестной девушки.

При этом его резиновый рот сам собой разъехался в дежурной

"улыбке Казановы N5", уши стали торчком, и голос приобрёл до боли знакомую всем нам бархатистость. Так с братом случалось всегда, когда ему приходилось токовать возле очередной жертвы. То есть, очень часто. Нет, не так: очень, очень, очень, очень часто.

– Я – Роксолана, – представилась гостья, – вы – "Клан Тишины", я знаю. А поимённо?

Мы представились поимённо.

– Чудесно! Очень приятно! Не могли бы вы постеречь за дверью, чтоб сюда никто не вошёл – мне нужно переодеться.

– С удовольствием.

Мы покинули помещение и заняли пост снаружи. Паша стал мне рассказывать, что Роксолана наделала много шороху в попсовый день.

Она офигенно спела приджазованную американизированную попсу, и своим исполнением выставила на уши всех присутствующих. Она вместе с группой "Субдоминанта" стала сенсацией фестиваля в жанре поп-музыки.

– А что такое "Субдоминанта"? – поинтересовался я.

Паша с его привычкой всем интересоваться был неоценимым источником информации. Он старательно отсидел все дни фестиваля, и ориентировался в более-менее заметных фигурах во всех жанрах.

– "Субдоминанта", старичок, очень интересная группка. Шесть чувачков аккапельно поют забойные такие песняки с "фирмовыми" вставками. Выходит очень прикольно.

– Послушаю, если удастся. А из гостей кто сегодня?

– Всё знакомые лица: "Живая вода", "Индюки", "Липтон Клуб",

"Гады", "Лос Кастанедос".

– Погоди, ведь "Лос Кастанедос" – участники.

– Они ничего не заняли – не хватило репертуара. Но жюри они понравились, и их пригласили в качестве гостей. Кстати, этот проект замутила мамзель, которая пела вместе со Старым. Если не ошибаюсь, её зовут Олеся Остапчук. Интересная девица, я с ней вчера общался.

Я мысленно представил, ка выглядело это общение, прикинул количество "вопросцев", которыми Паша, скорее всего, бомбанул эту

Олесю, и содрогнулся. Бедная!

А Палыч всё это время обсуждал с Батьковичем внешние достоинства

Роксоланы. До меня доносились всякие "ножки", "глазки", "нимфы" и тому подобное. Батькович согласно поддакивал ему, успевая в то же время думать о чём-то своём.

– Эх, одним бы глазком на неё взглянуть! Без неглижа-то! – сокрушался брат.

Возможности осуществить эту важную операцию не представилось – в двери отсутствовала элементарная замочная скважина. Это маленькое архитектурное упущение очень расстраивало Палыча, доводило его до белого каления. Судя по всему, он "запал" на Роксолану всерьёз.