Микаэла Джойя - Силиконовая любовь

— И что же я теперь должна делать? — простонала Джоанна.

— Вы должны исчезнуть из его жизни, или ваш сын никогда не выздоровеет.

Доктор встала, подошла к Джоанне, положила руку на плечо и с материнской заботой сказала:

— Уже поздно, идите домой. Пока не навещайте сына, займитесь собой, успокойтесь. Вы увидите, скоро Николя выздоровеет, и тогда мы вновь постараемся вернуть его любовь к вам.

Джоанна вышла из кабинета, как тень.

— Анна, постарайся быть рядом и помочь ей. Пройдет немного времени, и мы обязательно найдем правильное решение.

— Мисс, мы приехали. Вы меня слышите, мисс?

Таксист, открыв заднюю дверцу автомобиля, осторожно тормошил Джоанну за плечо. Та встрепенулась, вышла из машины и медленно побрела в сторону дома.

— Может, я вас провожу до квартиры? — спросил обеспокоенный таксист.

Джоанна отрицательно покачала головой, вошла в подъезд дома. Квартира была погружена во мрак. На ощупь Джоанна пробралась в гостиную, открыла бар и сделала несколько глотков виски из бутылки. Было жарко и душно. Вышла на террасу. Джоанна была в полной прострации: ни чувств, ни мыслей, ничего… Еще глоток виски. В душе пекло, из глубины горячей лавиной вырвалась нечеловеческая боль. Сердце громко заколотилось и неожиданно стихло, словно остановилось. Все тело дрожало.

— За что я так горько расплачиваюсь? Что я сделала в жизни плохого? — спрашивала она сама у себя. — Я никогда не была по-настоящему счастлива. Я никогда не была сама собою. Я никогда не жила своей собственной жизнью. Отец, Президент, Марк, Николя… любила ли я их?

Бутылка виски постепенно пустела. Алкоголь начал туманить сознание женщины. Мысли прыгали в голове, как теннисные мячики: «Николя… Что я делала не так? В чем ошиблась? Ему сейчас плохо, а я не знаю, чем помочь. Он не выносит меня настолько, что не хочет жить, зная, что я существую где-то рядом. Я или он — другого выбора нет». Джоанна допила виски, небрежно поставила бутылку на столик. Бутылка упала и покатилась по полу. «Кто такой Николя? Страшный сон, который затянулся не на один день и не на одну ночь, или убийца, который уничтожил мою душу и сознание?»

Взгляд Джоанны перескакивал с одного предмета на другой. Немного задержался на уже отцветших розах. Легкий ветерок колыхал их листья, а Джоанне казалось, что они, как живые существа, протягивали к ней свои руки. Среди померкших и увядших роз Джоанна заметила молодой, еще не распустившийся бутон. «Нужно сорвать его и поставить в вазу», — подумала она. Ей не сразу удалось дотянуться до нужной ветки. Уже схватила, но ветка выскользнула, поцарапав до крови пальцы Джоанны. Но женщина не сдавалась. Привстав на парапет, она наконец ухватилась за веточку с бутоном. Голова закружилась. Мимолетный взгляд в небо… Черное, усыпанное звездами и… падающая звезда! «Как я хочу быть счастливой», — подумала Джоанна, пошатнулась и полетела в темноту.

В утренних новостях на экранах появилась фотография Джоанны в сопровождении комментариев диктора: «Известная журналистка Джоанна Розенбо погибла сегодня ночью в результате несчастного случая. Подробности в нашем дневном выпуске».

Президент находился в своем номере отеля «Уолдорф Астория», когда по телевизору передали эту новость. Он выскочил из ванной, но на экране был уже следующий сюжет. Президент включил сотовый, первым было сообщение от Амета: «Случилась беда, срочно позвоните». Президента заколотило от волнения, ноги дрожали, для уверенности он сел в кресло, набрал домашний номер Джоанны.

— Как это произошло?

— Не знаю. У меня был выходной. В час ночи меня вызвала полиция. Ее нашли под балконом. Она лежала на спине с открытыми глазами, устремленными в небо, — сквозь плач и всхлипы пытался ответить Амет. — С тех пор как Николя положили в больницу, Джоанна была вне себя. Дома почти не появлялась, работала в жутком ритме, а вечером много пила. Может, и вчера она выпила лишнего, выглянула с балкона и упала.

— Где она сейчас?

— В морге Пресвитерианского госпиталя. Я был с нею всю ночь, сейчас зашел домой, чтобы взять одежду.

— Жди меня, я сейчас приеду.

Амет вспомнил о письме, которое Джоанна прислала ему из клиники Нью-Йорка. Достал из шкатулки и положил его в карман.