Александр Усенко - ПРЕДСТАВЬ СЕБЕ ВЕЧНОСТЬ

– И тут выворачиваешься, как гадюка! – скривился Павло. – Не о пуле твоей речь идёт! Вспомни: когда его вели на расстрел, ты кричал ему: «Ваньтё, подбери лаптё!» Очень весело тебе было! А когда он попросил закурить, ты ему ответил: «Топай, топай, сейчас тебе дадут прикурить!» Вот какой ты у нас шутник!… Так что вина твоя и здесь доказана. И, чтобы не терять времени зря, мы зачитаем обвинительное заключение. Пожалуйста, Виктор Абрамович!…

«По крайней мере, узнал, как его зовут» – подумал Серёга. Надо же, никогда не слышал, чтобы евреев звали Викторами! Нет, сейчас, конечно, всё может быть, а тогда, ещё в прошлом веке!… Виктор. Как и его внук… И тут Серёга понял, почему ему показался знакомым голос старого еврея. Невероятно! Чисто Витины интонации, хотя голос, понятно, не детский. Да и чертами лица он чем-то напоминал Витю. Казалось, это и есть Витя, только постаревший на несколько десятков лет… А чего, собственно, тут удивляться? Во внуке его течёт Лёнькина еврейская кровь. Может, они какие-то дальние родственники с этим…

А Виктор Абрамович между тем заканчивал свою обвинительную речь:

– Таким образом установлено, что данный субъект ни по каким параметрам не соответствует званию человека. Он ненавидит всех окружающих, всех живущих на земле, независимо от национальной принадлежности и социального положения. Только себя он ценит чрезвычайно высоко, хотя, в сущности, ничего из себя не представляет. То есть перед нами – типичный нравственный урод.

После этих слов на секунду повисла тишина. Затем Павло ударил ладонью по столу и заговорил:

– Итак, мы выслушали обвинительное заключение. Теперь осталось только вынести приговор. Я предлагаю такую формулировку: «Жил, как тварь, и сдохнет, как тварь.» Кто за?

Все трое подняли руки.

У Серёги снова поплыли круги перед глазами. Ещё чего! Не собирается он сдыхать! Надо что-то делать! Спасение где-то рядом, надо только вспомнить! Коля! За окном был Коля! Он и сейчас где-то там, он поможет, он подскажет!… Хорошо, что окна на зиму не успел заклеить… Коля, сынок!…

Одним прыжком он оказался у окна. Рванул на себя раму и следующим прыжком очутился на подоконнике…

Стандартный пятиэтажный дом смотрел окнами в палисадник. Среди жильцов дома было немало любителей сельской идиллии, которые любовно вскапывали землю весной и осенью, сажали цветочки, кустики, деревца. Но пару лет назад Серёга решил, что кусочек палисадника по праву принадлежит и ему. И решил выкопать себе погреб. Большинство жильцов, конечно, было против. Но связи решают всё, а у Серёги они были. С кем нужно он договорился, остальных просто послал на три буквы. Прямо под окнами своей квартиры он вырыл глубокий погреб, выложил его кирпичом. Не сам, конечно, людей нанимал. Сверху погреб закрывался тяжёлой деревянной крышкой, обитой листовым железом.

Вот в эту крышку и врезался головой Серёга, летя с четвёртого этажа. Подъехавшая минут через сорок «скорая помощь» констатировала перелом шейных позвонков. Смерть наступила практически мгновенно.

Двое мужчин, – пожилой и молодой, – стояли на тротуаре перед большим серым домом. Прохожие бросали на них любопытные взгляды. Во-первых, потому что даже издали их стиль одежды, манера держаться выдавали в них людей далеко не здешних, проще говоря, иностранцев. Во-вторых, подойдя поближе, можно было услышать, что разговаривают они по-немецки.

Пожилым мужчиной был маститый немецкий архитектор, профессор Отто Крюгер. Молодым – один из его любимых учеников, подающий большие надежды архитектор Виктор Криницки. Оба приехали в Харьков туристами, каждый со своей целью, но специально согласовав сроки, – в компании как-то веселей. Виктору захотелось посетить места своего детства, а Отто надеялся отыскать могилу отца, погибшего здесь в 1943-м.

Окидывая взглядом грандиозное здание, стоявшее перед ними, они вели разговор профессионалов. Оценивали достоинства, замечали недостатки, спорили, но сходились на одном: дом производит сильное, неизгладимое впечатление.

– Теперь я понимаю, – говорил Отто, – почему Вы выбрали архитектуру делом своей жизни. Ведь это – первые впечатления детства. Родиться в таком доме и не стать архитектором просто невозможно!

– Наверное, Вы правы… – улыбнулся Виктор.

Знаете… – немного помедлив, продолжал Отто.- когда я был совсем маленьким, мне часто снился дом, очень похожий на этот… Я бы мог даже предположить, что именно этот, если бы это не было так невероятно… Правда, не только этот. Снилось ещё много больших и красивых домов, разных, но чем-то неуловимо схожих между собою… И ещё тот человек… Пожилой, седой человек со строгим лицом, но добрыми глазами. Он стоял перед каждым из этих домов и о чём-то долго рассказывал. Кажется, очень интересно рассказывал, но я ничего не запомнил. Мне ведь было не больше пяти лет, и то, что он рассказывал для меня было слишком сложным и непонятным, хотя, повторяю, очень интересным… А потом я стал старше, и сны прекратились. Но думаю, что именно они предопределили мою будущую профессию.