Наталия Ким - Родина моя, Автозавод

— Вот вы когда-нибудь задумывались, почему в русском языке о женщине, которая ждет ребенка, говорят так некрасиво? Беременная! Бремя, видите ли. Носите бремена их, епть. Или — в тижели, тяжелая, нет, лучше — чижолая! Чижей носит, ха-ха-ха! Или — на сносях. Вот знаете как по-грузински будет? У меня жена грузинка, она мне рассказывала. Ори соли! Две души! Как красиво, да? Вот! Или вот еще по-русски говорят, мол, она «в положении». И он оставил ее в ее положении, гениальный все-таки армянин этот Жванецкий. Как не армянин?! а кто??? Да вы что… Ну это надо же… Нет, вы меня расстроили. Я всегда думал, что это он пишет про армянское радио. Скажите, Хазанов — он же на самом деле Хазанян, правда? Он-то хотя бы армянин?… КАК?! Простите, можно я припаркуюсь тут на минуточку. Мне нужно воды купить, таблетку запью. Прихватило что-то. Нет, ну столько лет… такое открытие неприятное. Как чем неприятное??? Получается, мы всю дорогу шутили по-еврейски, это ж как унизительно — сами даже поржать над собой не можем пристойно!!!

— …Путин ваще мужик ниче. Только ему дело свора его делать не дает. А без сильной верной команды подымать Россию — это все равно что голой жопой на босый хуй!

Интеллигентная дама купила квартиру и делает ремонт, желает поменять батареи, вызывает сантехника, они долго о чем-то препираются, в конце концов сантехник говорит:

— Знаете, я вам пришлю ребят, Начуха и Порешайло, они придут завтра, все сделают, у меня два вызова срочных…

— Какие интересные фамилии, это надо же!

Пауза.

— Начух — это «начальник над чужим хозяйством», а Порешайло — который проблемы решает. Так-то они Фарид и Гена. А у меня вот фамилия — это да!

И правда — да. Хренюк его фамилия.

Когда ругаются ближайшие друзья — чтоб до остервенения, до потери человеческого облика практически, — ужасно жаль. Когда это происходит с людьми в уже почтенном возрасте — это просто какие-то душераздирающие истории.

Представьте себе двух ближайших подруг, родились с разницей в один день в Перми, жили в одной квартире, всю жизнь вместе — с перерывом на отсидку по ст. 58-3-10 УК, каждая по пять лет с разницей в два года — были родней, чем сестры (у каждой имелись, да померли). У одной сын в Штатах, другая бездетная, мужья умерли. Та, у которой сын уехал, продала квартиру, часть денег отослала внукам, часть вложила в обмен комнаты бездетной на совместную двушку. Съехались, живут вдвоем, завели кота и собаку, взяли из приюта. Болеют, конечно, заботятся как-то друг о друге. Читают вслух книжки, ходят по выставкам, смотрят «Что? Где? Когда?» и любят сериал «Оттепель». Две пенсии плюс помощь из-за океана — могут позволить себе вместе поехать на пару недель в подмосковный пансионат, подышать-погулять. Короче, все хорошо. А тут ррраз — и крымнаш.

И все!!! По словам обеих участниц — дошло до рукоприкладства.

То есть даже подали объявление о разъезде. Никак не поделят собаку и кошку. У каждой, елки, свой адвокат. Подняли все документы, какие там доли площади чьи и почем, теперь одна решительно подает документы на выезд, а бездетная опять поедет в комнату в коммуналке, варианты — убитые комнаты и соседи ой-вэй. При этом к ближайшей лучшей подруге относится с невообразимым высокомерием и брезгливостью. Та только визжит, матерится и плюется (все зафиксировано в протоколе)… И вот совершенно неважно, кто там какую сторону из них поддерживает, но ни развал совка, ни дефолты, ни Чечня — ничто их не развело, а только крымнаш.

— Мы когда за щенком поехали в «Садовод», ну, на «Птичку» бывшую, видим эту, нам сказали — лабрадор! Купили, дешево, и вот какой это лабрадор оказался, ты подумай, наказание одно!..

— Да, пожалуй, с каким-то лабрадором ночевала разве ваша прапрабабушка…

— Вы, знаете, не умничайте тут, вы и сами-то, знаете, того, еще неизвестно! Фамилия-то у вас одна, замужем была еще та еще, приезжал тут на машине с охраной, мы видели, а кто там по маме родители — это мы тоже знаем!

— Как корма подорожали, вы заметили?

— Не говорите, безобразие! Пришлось мужа отучать от утренних сосисок!

И снова Клуб «дамы-с-собачками 50+». Воодушевленно обсуждают грядущий парад, кто-то пойдет смотреть, кто-то какой-то колонной ходить. На ошейнике одной из собачек георгиевская ленточка. Вспоминают своих дедов: «Мой вот бандеровцев бил, жаль, не добил», «А мой погиб там-то, жил в говне и умер в говне», «А мой был в окружении, умер от гангрены». Ну а у вас кто, наконец интересуются моей молчащей личностью. Да никто, говорю, кто расстрелян, кто сидел. Пауза, поджатые губы, наконец вердикт: «Ну я, честно говоря, так и думала. По вам как-то сразу видно, что вы не рады нашей победе».