Автор неизвестен: Юность компьютерщика

Разнуздалая контролерша прижала не угодившую ей пассажирку к боковушке сидения. Та застонала от боли и заорала на весь салон.

— А-а-а! Это грабеж средь бела дня! Вызовите кто-нибудь милицию!

— Милиция уже прибыла! — произнес мужчина в шляпе с кожаной папкой, показывая разбушевавшейся проверщице корочки майора УВД. — Гражданка контролер! Ваше удостоверение!

Нахалка сразу присмирела. И заикаясь, пробормотала:

— Я… второй водитель этой машины…

— Тогда покажите свои права на троллейбус.

— Так… Я же не за рулем. Я по другим дням работаю…

— Тогда откуда у вас право контроля? Проедемте в отделение.

Вместе с вашей напарницей. Там выясним, кто вы.

Ее напарница тоже резко притихла. Напуганные проверкой попутчики расслаблено выдохнули: стало даже просторней. И тихонько зашептали:

— Сволочи проклятые, так нас и дурят. Нет, чтобы стараться ездить почаще…

Протяжно воя мотором, троллейбус "вписывался" в уличный поворот. Все покрепче схватились за ручки. И не зря: дернувшись, он резко сбавив ход, замер. Из динамиков раздался хрип:

— Приехали! Впереди троллейбусы стоят!

— Да чтоб вы все подавились! — выкрикнула лжеконтролерша, воспользовавшись непредвиденной остановкой. И резко швырнула несколько смятых трехрублевок по салону. Сотворя этим сумятицу, обе выскочили на улицу. И смешиваясь с толпой, рявкнули:

— Мельтон вонючий, да чтоб у тебя яйца отсохли!

Вереница рогатых машин, покидаемая раздосадованными пассажирами, протяженностью походила на товарный состав… Виновником задержки стала белая "Волга" с обкомовскими номерами. На скорости под сто, подлетев к перекрестку и не успев затормозить на красный свет, протаранила "Москвич-412", неспешно кативший "на базар за картошкой". Ударом развернув его поперек проспекта. Хозяева помятых "тачек", подпирая их грязные борта, лениво ругались под укоризнеными взглядами опаздывающих, ожидая ГАИшников.

Переполненные автобусы, тяжело гудя, объезжали затор по левой стороне. И увидав выстроившуюся вдоль дороги на сотню метров шеренгу "безлошадных", проносились мимо остановки. Высадив выходящих подалее, давали газу, закрывая на ходу двери перед догонявшими машины бегом. Кое-кто, видно очень спешивший, либо при деньгах, пытался поймать такси. Большинство же, испытав тщетность "штурма" транспорта, спешно "делали ноги". Так поступил и Димка.

И быстрым шагом приближался к четырехэтажному зданию, чемто напоминающему типовую школу. Квадратные окна, вытянутые в длинные ряды, были покрыты зеркальной пленкой, тускло отражавщую мглу серого неба и скрывающую внутреннее убранство. В некоторых окнах штабелями громоздились кондиционеры, навевая обывателям былую летнюю жару. И создавая образ строго засекреченого и стратегически важного объекта. Впрочем, сомневающимся предназначалась у входа вывеска:

"Городское управление образования"

"Вычислительный центр"

Димка ворвался в холл, привычно поздоровавшись с дежурившей в этот день на вахте бабой Нюрой, и быстро вбежав на второй этаж, помчался по коридору к своему рабочему месту. На двери красовалась надпись:

"Машинный зал ЕС ЭВМ"

"Посторонним вход воспрещен"

"Вход только в сменной обуви"

Переобуваться ему не было небходимости: последнее касалось лишь некоторых системных и ведущих программистов, имеющих допуск в машинный зал. Остальным вход вообще не дозволялся "во избежание занесения вредоносной пыли", и общение со всеми ЭВМ ограничивлось маленькими оконцами, устроенными в запасных дверях залов: сдав утром свою колоду перфокарт, штатный "юзер" к вечеру мог рассчитывать получить ее обратно вместе с результатом — листом бумаги, отпечатанной машиной. Для студентов и старшеклассников математических классов — самого многочисленного контингента пользователей, путь был закрыт и сюда. Для них на первом этаже создали зал для приема и выдачи заданий. Заполнив специальные бланки строчками машинного языка, юзеры совали их в окно приема. Лаборантки пачками, в специальных ящиках, (наподобие, как для плотницкого инструмента) таскали их на второй этаж, в зал подготовки данных. Где алгоритм с бланка воплощался отверстиями в перфокартах нли перфоленте. Только потом задача поступала на соответствующую ЭВМ, и два-три дня спустя возвращалась к хозяину через окно выдачи. Который тут же с рвением и усердием принимался править ошибки: как свои, так и вляпанные по небрежности наборщицами-машинистками и выявленные беспристрастным компьютером. Вновь и вновь сдавал карты на перебивки, недельными муками добиваясь верного результата.