Артем Тимошенко - Разгибатель крючков

Но до этого она предложила мне как вариант пойти в журналисты или писатели – по ее мнению, жизненного опыта у меня хватало, рассказывал я интересно, фантазия тоже есть. Я же ответил, что не это мой путь – сочинения в школе за меня писала мама. Мною написанные выше тройки не поднимались. Кроме того, после них гневно жирно кислотно-красной ручкой было написано что-нибудь вроде «Белинский не мог так думать!!!!!!!!» или – «Слишком много тире и многоточий!!!!!!!». Учительница была для меня авторитетной в этих вопросах, поэтому я смирился со своей непригодностью в этих делах, и за мытье посуды мама соглашалась написать очередную роль маленького человека в произведениях Гоголя. И в миллионный раз подтверждала, что Базаров – нигилист.

…Подписка о неразглашении как раз недавно закончила срок действия. Поэтому я могу открыть подробности некогда секретных отношений в военной сфере. Я не знаю по каким каналам на меня вышли военные – может, по спискам выпускников моего ВУЗа, а может, по каким другим… Важно то, что после швейной фабрики я попал в воинскую часть в качестве санинструктора. И в моем арсенале был только раствор бриллиантового зеленого и вата.

Большее мне не полагалось. Еще почему-то мне дали какую-то запредельную массу гуталина. Доступа к интернету у меня не было, поэтому я не смог выяснить – при каких увечьях гуталин помогает. Единственное что выяснил – он является очень хорошей профилактикой нарядов вне очереди. А вот его отсутствие – приводит к ним.

Часть наша была эталонной и была сделана специально для демонстраций. Знаете, на случай внезапных проверок в нашем округе, большие умы выбрали нашу часть как заповедник образцовости. В случае, если повлиять на место проверки было реально – проверяющих везли к нам. Если нельзя было повлиять – наших солдат быстренько перекидывали в проверяемую часть. И это было верное решение – специально подобрали – рост у всех 180 см. Одного телосложения. Все намуштрованы по максимуму. В мишень с бедра из любого оружия в яблочко пули клали. Когда ввели эту схему – ни разу не уезжала проверка недовольная. Даже Петр 1 бы постеснялся при них про свои полки говорить. И никто ни разу не спохватился – что у солдат лица одни и те же. Кто им под каску смотрит-то?

Тогда наша страна вдруг воспылала дружбой к одной очень иностранной державе. И, как это по-русски, не знала в этом удержу. Шпионов та страна могла смело отзывать – мы сами демонстрировали новые достижения техники и возили «гостей» по воинским частям, позволяя все снимать даже на видео. Очень часто при этом позируя на фоне старых плакатов еще советского образца типа «Болтун-находка для шпиона» и «Враг не спит!». Я сам видел потом в интернете ролик про нашу тогда еще секретную БМП. Он кончался эпизодом, на котором иностранный ведущий позировал на фоне графика поступления таких БМП в армию. Мы, русские, видимо, совсем не знаем меры в дружбе…

Несмотря на некий налет элитарности, тогда с пропитанием были сложности даже у нас.

Страна преобразовывалась и у нее, видимо, не хватало времени подумать о питании своих защитников. Все крутились как могли. Нас спасало то, что нам достался классный майор.

Звали его Игорь Владимирович. И его порядочность и хватка для меня эталонны.

Он перевелся к нам откуда-то с югов и сразу понял что нужно делать.

Во-первых, он выгнал махровых воришек завстоловой и кладовщиков, которые грузовиками, никого не стесняясь, вывозили еду за пределы части, меняя ее на просроченную или бракованную у фирмачей.

Во-вторых, он договорился с сельскими, что наши свободные солдаты им копать и убирать будут помогать за натуральный продукт.

В-третьих, у нас в части на отшибе, куда никакая проверка не заберется, он разбил ферму.

Мы выращивали свиней, несколько коров давали нам молоко, и еще было картофельное поле, которое на картах было подписано как «полигон для отработки легкой техники». Только благодаря ему новости, что на дальнем востоке тридцать солдат попали в больницу с диагнозом «дистрофия» казались нам чем-то далеким и нас не касающимся… Свиньи расплодились жутко, так как многие у нас оказались либо мусульманами, либо евреями. Либо просто не любили жирноватое мясо, отдавая предпочтение говядине… Кстати, ни разу у нас не было конфликта на почве национальной ненависти – в воздухе была какая-то правильная аура – мы все, даже я, имели «чувство локтя» и вообще не замечали кто какой национальности – конфликты бывали только из-за внимания поварихи Нади, которой – повезло или не повезло – довелось быть единственной женщиной нашей части с более-менее приемлемой фигурой, которую она тщательно перепоясывала посередине, чтобы подчеркнуть разницу пропорций верха и низа.