Мария Арбатова - Дегустация Индии

Ясное дело, что утром начальник поезда где-то прятался вместе с пронумерованной и прошитой книгой жалоб, а вчерашние празднующие разводили руками, как на азиатском базаре:

– Откуда я знаю, куда он пошел? Поезд большой...

В Саратове мы вышли, и я пообещала Лене довести воспитание коллектива до победного, она только махнула рукой...

Приехав в Москву, я села за компьютер, вышла на сайт Министерства путей сообщения, выяснила фамилию министра и красочно изложила историю; напомнив, что если не получу ответа в обещанный мне законом месячный срок, то напишу ровно на одну инстанцию выше. Эти волшебные слова тоже советую запомнить всем россиянам!

Ровно через месяц мне пришел ответ из МПС, что, мол, они казахи, что, мол, с них возьмешь. Я села за новое письмо, на тему того, что мне все равно, казахи они, алеуты или инопланетяне, но раз мой билет куплен в российских кассах, то и отвечать будут продавцы билетов.

Через месяц в домофон моей квартиры позвонили.

– Кто там?

– Я из Министерства путей сообщения, – ответил смущающийся мужской голос.

– Я открою дверь подъезда, а вы бросьте письмо в ящик.

– У меня нет никакого письма...

– А что у вас есть? – Диалог начинался, как в пьесах Мрожека.

– Меня прислали поговорить с вами по вашей жалобе. – Постмодернизм продолжался.

– И давно у вас, в министерстве, практикуется такая услуга?

– Ваш вопрос очень сложный... видите ли, это казахский поезд, он подчиняется казахскому министерству путей сообщения. Мы только партнеры и за них не отвечаем... так вы меня пустите, в конце концов, или нет?

– Нет, я вас не пущу. Изложите мне все это в письменной форме...

– Ну, напрасно...

– А вот и посмотрим, напрасно или нет, только помните, что положенный месяц на ответ вы уже исчерпали. – Теперь с этнографическим интересом я уже изучала министерство.

Вероятно, представитель казахских партнеров попросил уладить дело миром. Я стала прикидывать, как далеко зашла его творческая фантазия. Логично было предположить, что обвиняемая сторона предложит утешение в виде натурального продукта... вспомнив рожи проводников, я не могла вообразить никакого натурального продукта, кроме барашка.

И представила картину, в которой чиновник МПС тянет за ноги из багажника служебной «Волги» покорную тушку барашка. Нет, лучше ведет живого барашка к подъезду на поводке... и бекающий посол мира по дороге пытается ухватить предсмертную пайку зелени с клумбы, любовно организованной озеленяющими таджиками. А я-то, дура, не открыла, лишив кошку такой яркой светской коммуникации...

Через три дня пришло письмо из МПС про то, что жалоба направлена казахским партнерам. А там уж... сами понимаете.

Каждый раз, встречаясь с Леной, мы вспоминали о поездке в СВ и пересказывали это знакомым, со временем на нас начали смотреть как на городских сумасшедших. Две немолодые бабы гнали пургу про то, что в коридоре вагона СВ персоналом многолюдно праздновался мусульманский праздник, в ходе которого действующие лица совершали оскорбляющие Коран действия: пили, курили и хамили... а потом в дверь подъезда жалобщицы, как мотылек в стекло, бился чиновник МПС. С читаемым между строк барашком... Ей-богу, сюр!

И вот через полгода я получила письмо из «Казахстан Республикасы „Жолаушылар Тасымалы“ Ашык Акцонерлик Кофамы». Я повторяла это как музыку, потому что конверт подтверждал, что мы с Леной не стали жертвой коллективной галлюцинации. Кроме того, он подтверждал торжество справедливости, поскольку нерадивые проводники вместе с начальником поезда были отстранены от работы с пассажирами и переведены в ремонтные цеха.

Уж не знаю, что они там ремонтируют, но до сих пор я опасаюсь совместных поездов, выезжающих за пределы России на восток. Особенно обидно, что это произошло в казахском поезде, потому что мои мама, бабушка и дедушка во время войны были эвакуированы в Петропавловск-Казахский, и это стало таким базовым событием семейного сценария, что мои сыновья-близнецы вроде бы и не специально, но все-таки оказались Петром и Павлом.

Ох, чуть не забыла... еще мы с Леной ездили в город Вольск. Четырехчасовая дорога из Саратова по сорокаградусной степи выглядела как пейзанские работы Ван Гога. Вправо от Саратова сначала город Энгельс, потом город Маркс, а потом не Ленин, а почему-то Вольск. За рулем была очаровательная молодая доктор наук Элла Чеканова, а в игрушечный Вольск мы, как истинные эстетки, рванули посмотреть картинную галерею.