Билли Брэгг [108]
Для пишущего человека пагубна мысль о его принадлежности к определенному полу.
И попытка быть просто чистыми и естественными мужчиной или женщиной тоже губительна.
Вирджиния Вульф [109]
Внезапно позвонили из дома. Мать сломала ногу. Из-за перебоев с электричеством в здании не работал лифт, и она поскользнулась на лестнице. Эта новость сначала ошеломила меня, но затем я быстро собралась, схватила такси и помчалась туда. Отец читал лекции в университете, по дому суетилась горничная. Кроме нее никого не было видно, и квартира казалась удручающе пустынной и тихой. Тишина была такой пронзительной, что звенело в ушах и кружилась голова.
Мать лежала на кровати, закрыв глаза. Ее бледное, как алебастр, изможденное лицо сверкало, как полированная мебель, стоявшая вокруг. Левое колено было в гипсе. Я постаралась подойти как можно тише и присела в кресло у кровати. Она открыла глаза.
– Вот и ты, – сказала она просто.
– Тебе больно? – спросила я.
Она протянула руку и погладила меня по пальцам. Яркий маникюр на ногтях облез, отчего руки казались непривычно чужими.
Она вздохнула и поинтересовалась:
– Как продвигается твой роман?
– Да так себе… Пишу каждый день понемногу, но не уверена, что кому-то будет интересно его читать.
– Поскольку ты твердо решила стать писательницей, не стоит думать о таких вещах.
Впервые за все время она заговорила о моей работе. Я молча смотрела на нее. Мне страшно хотелось наклониться и крепко обнять ее, сказать, как сильно я ее люблю, как мне нужна ее поддержка, чтобы не пасть духом.
– Может, съешь чего-нибудь? – предложила я, не отважившись на объятие.
Она отрицательно покачала головой.
– А у твоего друга все в порядке? Она ничего не знала о том, что Тиан-Тиан лечился в центре для наркоманов.
– Он нарисовал множество иллюстраций, просто превосходных. Возможно, я вставлю их в свою книгу.
– Ты не переберешься сюда ненадолго? Всего на недельку?
Я улыбнулась в ответ.
– Конечно, ведь моя кровать еще на месте?
Горничная помогла привести мою старую комнату в рядок. С тех пор, как Чжуша переехала в отремонтированную квартиру, там больше никто не жил. На книжной полке скопился толстый слой пыли, а на самом верху по-прежнему восседал мохнатый игрушечный орангутанг. Когда в окно заглянуло заходящее солнце, комнату пронизали лучи мягкого и теплого света.
***
Я ненадолго прилегла на кровать, и мне приснился сон. Будто я еду куда-то по улице на старом, еще школьном, велосипеде, а мне навстречу попадаются знакомые лица. Неожиданно рядом со мной останавливается черный пикап и оттуда выскакивают несколько мужчин в масках. Главарь банды машет им рукой, не выпуская розового мобильника, жестом показывая, чтобы они затащили и меня, и велосипед в машину. Мне светят фонариками прямо в глаза и выпытывают секретные сведения о местонахождении какого-то важного лица.
– Где генерал, говори! – Они пристально смотрят мне в лицо и снова выкрикивают: – Давай, колись! Где генерал?
– Я не знаю!
– Не лги! Посмотри хорошенько на кольцо у тебя на пальце. Как может женщина не знать, где скрывается ее муж? – Я в полной растерянности смотрю на левую руку. И действительно, у меня на безымянном пальце сверкает красивое кольцо с огромным бриллиантом.
– Но я и правда ничего не знаю, хоть убейте! – в отчаянии кричу я.
***
Когда я проснулась, отец был уже дома. У меня в комнате по-прежнему было тихо, но я поняла, что он вернулся и что время близилось к ужину по едва уловимому тонкому аромату сигары, проникавшему в спальню с балкона.
Я встала, вышла на балкон и поздоровалась с отцом. Он уже переоделся в домашний костюм. Было видно его небольшое брюшко и уже поредевшие седые волосы, взъерошенные ветром. Он молча смотрел на меня, а потом спросил:
– Выспалась?
Я утвердительно кивнула, улыбнулась:
– Я отдохнула, поднабралась сил, так что хоть сейчас в горы, охотиться на тигра.
– Ну и отлично. Пора ужинать. – Он положил мне руку на плечо, и мы вошли в гостиную.
Маму уже усадили за стол в удобное кресло с бархатной подушкой. От сервированных блюд шел аппетитный запах, в носу защекотало от пряных ароматов.
Вечером мы с отцом сыграли в шахматы. Мать лежала на кровати и наблюдала за нами. Мы рассеянно болтали о разных вещах, пока разговор не зашел об одном из самых значительных событий в жизни любого человека – о браке. Не желая общаться на эту щекотливую тему, я быстренько сложила шахматные фигуры в коробку, искупалась и легла спать.
Читать дальше