Святослав Иванов - Подозрительные предметы

– Да нет, совсем недавно. Второй год.

Оказалось, Охо был обыкновенным университетским преподавателем, жил просто, скучал, потихоньку старел. И однажды он был испытуемым в каком-то секретном эксперименте. Новый вид операций на зрении. А в качестве побочного эффекта – несколько разновидностей телепатии, телекинез, сила внушения и прочее.

Не в силах справиться со своими дарами тогдашний Охо попытался совершить самоубийство, и со всей своей профессорской фантазией выбрал довольно странный способ: воткнуть себе нож в глаз.

– Не знаю уж, хотел ли я умереть, но ослепнуть хотелось точно. Вот, без глаза остался. А на второй глаз сил не хватило. Ну, откачали, конечно, повязку носить научили. Я из больницы выписался, пришёл домой, огляделся и понял, что жить как прежде я больше не могу. И тут какое-то внутри выросло понимание, что делать дальше. Ну а дальше ты в курсе.

Михаил и не заметил, как задремал. Проснулся – и не было рядом никакого Охо.

Пламя в печи пылало ярко-ярко, будто бы и не было нескольких часов этой вынужденной посиделки. Михаил вспомнил: его нежданный гость то и дело подкладывал дрова. Когда закончились обычные чурки, он выломал полку из шкафа, потом другую, потом стал разбирать другую мебель. И правильно, никто здесь больше не живёт.

Он взглянул на створку. Она была задвинута, и никто уже давно не выдвигал её наружу. Задохнуться – проще простого.

Михаил вышел на улицу и отыскал в саду большую бочку, наполненную водой, которая ещё недавно была снегом. Втащил бочку в дом и решительно выплеснул её в печь. Створку выдвинул наружу.

Уже почти совсем стемнело, хотя на улице уже установилось приятное апрельское тепло. У Михаила не было часов, но одно было ясно: чтобы успеть на электричку (и успеть перекусить на станции), нужно выдвигаться из дома прямо сейчас.

ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЕ МАЯ

( поэма )

Автор – Андрей Грешин

Редактор – Софья М.

А

Тридцать третье мая, раннее-раннее утро. Чистопрудный бульвар. Асфальт мокрый, воздух свежий. Солнце поднимается.

Скрипя и позвякивая по бульвару проползает трамвай-Аннушка. Аннушка выбегает из трамвая и странно-лёгким движением перепрыгивает через бульварную ограду. Следующий за ней юноша – его фамилия Беляков – сначала мешкает, потом тоже всё-таки перелезает через забор.

Они выходят на мостовую бульвара, кругом – лежащие на скамейках пьянчуги, осколки битых бутылок и прочий мусор; картина, впрочем, всё равно идиллическая. Аннушка выхватывает из-под головы одного из пьянчуг газету и вприпрыжку двигается вниз по бульвару, надеясь, что тем самым раздразнит спящего, но тот и не шелохнулся. Юноша посмеивается.

У фонтанов Аннушка разувается, передаёт юноше балетки и сигает в воду, начинает расплёскивать её ногами. Беляков понуро отходит и садится на одну из скамеек.

Появляется второй юноша – его зовут Виктор – садится на край фонтана и начинает плескать воду в сторону Аннушки – та радостно приветствует его, не особенно задумываясь о том, как их угораздило случайно встретиться в такую рань. Вчера в городе был большой праздник – и праздник этот продолжается, так что нет ничего удивительного в том, чтобы встретить на улице знакомого, пусть и шесть утра.

Проходит какое-то время.

Они втроём сидят на скамейке; оба молодых человека пытаются остаться наедине с Аннушкой, то намекая, что одному из них бы неплохо сходить за пивом, то переходя в перепалку, едва балансирующую на грани грубости, но вроде бы не преступающую эту грань. Аннушка отлично это понимает и какое-то время наслаждается сложившимся конфликтом, однако скоро ей это надоедает, так как и Беляков, и Виктор почти перестают обращать на неё внимание, увлечённые шпильками в адрес друг друга.

Не совсем ясно, кому из них симпатизирует Аннушка. Скорее всего, оба они ей в равной степени интересны, или же в равной степени безразличны – что высоколобый очкарик Беляков, что побрякивающий ключами от автомобиля Виктор.

Некоторое время, отвлёкшись, она разгадывает кроссворд в газете, а потом, наткнувшись на неясное слово, предлагает им обоим помочь ей.