Марина Бонч-Осмоловская - Золотое руно

- Надувательство, Грег.

- Все чисто! Продукт Лучшего Медицинского Института!

- А кто изобрел?

- Там тысяча сотрудников, лаборатория профессора Зюй-Вена.

- Звучит симпатично, - согласился Саша. - А что ты там делаешь?

- Поставки, заказы, холодильники нужны специальные.

- Что ты морозишь?

Грег замялся, отвел глаза, что Сашу удивило. Грег поморщился и сказал как-то неопределенно:

- Так... материал один. Но раскупают коробками! - Он забегал, с трудом справляясь с волнением: - В Городе ажиотаж! Сказочное богатство! Денег, денег надо много вложить - прямо сейчас!

Тут Саша заметил, что из-под ног Грега что-то блеснуло. Он присмотрелся, и ему показалось, что это маленькие крылышки выросли у Грега на пятках, а сам он - пухленький, лохматый - стал похож на божка торговли, который сейчас взлетит, понесется куда-то приторговывать. Но нет, померещилось. Не блестели там крылышки, а просто брызнул, закурился дымок: от быстрого бега у Грега задымились подошвы.

Галереей по левой стороне дома Саша отправился в комнату, где у него хранились самые лучшие вина, принести Грегу что-нибудь интересное. Когда он выбирал в одном из поставцов бутылку вина с выдержкой в восемь, десять, а иногда и в двадцать лет, он всегда делал это так, как будто вникал в глубинную задачу: бормотал что-то, на некоторые бутылки с сомнением качал головой и никогда не брал ту, к которой случайно прикоснулся. Сейчас до хранилища Саша не дошел. В холле ему пахнуло в лицо душистым воздухом утра, но как-то необычно. Он оглянулся. Порыв был узок, плотен, он вполз в комнату, рыская по углам, словно что-то ища. Вместе с ним в дом заползали какие-то мелкие существа. Насекомые, ничего особенного. Но эти разные мухи, лесные тараканы, жуки находились вместе, ничуть не мешая друг другу, а, увлекаемые совершенно необъяснимым желанием, двигались вперед - шелестящая, скрипящая армада неумолимо перебирала лапками, поглотив под собой входную дверь и коридор. Все дрожало от мерцания маленьких точек, от переливов блестящих крыльев и чешуи. Саша забыл, куда шел. Только пощелкивание и тихий шелест... Куда они ползут?! Первые уже повернули к гостиной. Он схватил с пола коврик, прижал его к стене. Еще, еще! Мелкие тушки падали на пол, но остальные, не обратив внимания на скоропостижную гибель товарищей, ползли, огибая места опустошений. Коврик был мал, Саша не успевал, а их все прибывало. Он схватился за голову - дверь-то осталась открытой! Захлопнул ее, на всякий случай повернул ключ. Теперь дело пошло быстрее и, прыгая весь взмыленный со стула к потолку, он перебил всех насекомых. Коврик имел вид плахи после кровавых дел, было очень противно, и тут он ощутил какой-то новый и необычный запах.

В ванной, где он отмывал руки, этот запах был почти неуловим, но ближе к гостиной начал усиливаться, и Саша удивился: как он просидел там столько времени, не заметив его? И как же запах силен, несмотря на мешанину сигарет... Пожалуй, сладкий, хотя это не точно. Скорее, сложный, с массой едва различимых полутонов, как иногда в одном блюде парадоксально возникают разные вкусовые оттенки. Ему никогда не попадался этот запах, он бы сразу его узнал, но, однако, как он необычайно притягателен... "И для мух, что ли?" Саша подошел сзади к Грегу: запах шел от него. "Одеколон какой-то новый", - понял он.

Грег рассматривал белого единорога на голубом фоне.

- Хорош, правда?

Тот машинально кивнул, опять глубоко вдохнул и заметил муху и кузнечика, ползущих из коридора. У него хватило выдержки не подать вида, он медленно прошелся в ту сторону и прикончил их.

- Опять машина сломалась, - сказал Грег, - дым подозрительный, клапана, что ли... Ведь у тебя мотоциклетка еще заводится - одолжи машину на пару дней?

- Забирай, - Саша засмеялся на добродушную физиономию друга и весело разворошил пятерней свои волосы.

- Ну, мне пора, - беспечно сказал тот. - Скоро увидимся, дружище!

Он повернул к двери, а Саша еще раз посмотрел на его пятки: дымок почти не шел.

Взревел длиннющий Сашин турбо-крокодил угольного цвета, пугающий старушек рыком "бар-бар-бар..." Закрывая дверцу, Грег крикнул: "Ба-а-ай!", второй раз, когда открыл окно, потом когда выгнал машину со двора, напоследок прокричал еще четыре раза и скрылся за поворотом.

Саша помчался в коридор. Стены заляпаны, гадость вокруг, а главное - ничего не понятно. Какой дикий день! И запах впился во все: его хочется нюхать, уловить эти зовущие, неустойчивые переливы. Может, от долгой дороги в Державу? Говорят, что после перелета в организме все расстраивается, и даже время. Вот и с носом что-то, вылезло какое-то непонятное нюхание... то в аэропорту запах замучил, даже в носу свербило, а теперь еще и этот. Сашино лицо стало нервным. Он притащил ведро воды и начал возиться с тряпкой, заливая все вокруг и оттирая стены. Когда он закончил, настроение стало еще хуже, хотя и повернуло в другую сторону. Он хорошо жил, умел зарабатывать, последние годы отлично совместил это с интересной работой. Но блеск задумок принадлежал Грегу: жить так, как жил Грег, не умел никто, и он в том числе. Только хотел ли он так жить?..