Алексей Колышевский - Жажда. Роман о мести, деньгах и любви

Эля осталась при своем мнении, говоря, что оба мы не правы и первой, как и положено, на месте преступления оказалась милиция в лице участкового и еще какого-то угрюмого человека в пальто, оказавшегося также милиционером. Услышав выстрелы, стриптизерша бросилась за помощью и буквально налетела на представителей закона и правопорядка. Нам, оставшимся в живых, не без труда, конечно, но удалось доказать свою полную невиновность, свалив все на покойного Плешакова. Мертвые, как известно, сраму не имут, тем более что Миша, думаю, при всей своей кажущейся однозначности вовсе не так однозначен. Он пытался выжить в условиях, в которых оказался по вине таких, как мой дядюшка, и то, что Мемзер пал от руки собственной жертвы, – единственное бесспорно справедливое событие, какое только и могло произойти в этой правдивой истории. Все остальное можно лишь с очень большой долей скепсиса причислить к деяниям, хоть сколь-нибудь приближающимся к границам морали.

Эля оказалась благоразумной девочкой и за это получила по заслугам. Она вернула записи, припрятанные ее покойным другом, и, по совету Наташи, вместе с сыном отправилась в круиз. Чем она занялась после своего возвращения – вернулась ли в свой клуб или стала девочкой по вызову – я не знаю. Иногда я представляю себе, что во время путешествия Эля познакомилась с каким-нибудь впечатленным ее восточной красотой итальянцем или арабом, вышла замуж... Больше я никогда не видел ее.

Арик вскоре уехал из страны и живет где-то весьма припеваючи, ведь для таких как он нет ни родины, ни чести. Ариков не терзает совесть – и впрямь, какое беспокойство может доставить то, чего никогда не было?

Министр Паша как был министром, так им по сей день и остался. Все так же время от времени он делает разные, порой противоречащие друг другу, громкие заявления, успокаивает граждан, которые с каждым днем все меньше этим заявлениям верят, и ходит к бригадиру с новыми интересными прожектами. А бригадир все так же сидит под символом той, прежней, давно ушедшей в вечность Российской империи и продолжает пилить то, что еще осталось от империи нынешней.

Что до меня с Наташей, то у нас все совсем неплохо. Отбившись от многочисленных судебных исков со стороны невесть откуда взявшихся претендентов на наследство, мы поженились. Теперь я раз в неделю навещаю эту рыжую бестию – Агамемнона. Он всеми силами старается вернуть мне мою же жизнь и клянется, что у него непременно должно получиться еще и продлить ее. Мне остается лишь верить ему и не покидать Россию, ведь чудесная подземная клиника, где вот-вот будет найден рецепт вечной жизни, есть только здесь, а я первый из пациентов-добровольцев, который жаждет испробовать чудесное средство на собственной шкуре. У меня просто нет другого выхода, да и чертовски не хочется терять все, что мне, скромному мечтателю из Сочи, удалось заполучить. Паук-дядюшка думал, что я вполне легкая добыча, и хотел высосать меня, словно муравья, угодившего в паутину, но вместо этого получил то, на что никак не мог рассчитывать. Муравей оказался с характером и перехитрил паука.

Есть и еще одна причина – это небольшой, состоящий из двух десятков человек кружок, который сами мы иногда в шутку называем «тайным обществом». Слухи о нас начинают появляться, но ни один из них не правдив. Мы – «прогрессоры», таково наше подлинное имя, а об остальном я скромно умолчу. Ведь на то оно и тайное общество, чтобы никто до поры до времени не знал о нем. Лишь одну, главную нашу цель, я все же обозначу. Мемзер сказал, что скоро моя страна перестанет существовать. Я хочу жить очень, очень долго.

Я надеюсь никогда не дожить до ее конца.

?? ?? ?? ??

Одна из самых известных речей Джексона, произнесенная в сентябре 1836 года перед конгрессменами.

«Уолмарт» – самая крупная в мире американская сеть магазинов. Согласно правилам, кассиры там не могут сидеть за кассами, а вынуждены стоять в течение всего рабочего дня.

Ветхий Завет, Третья книга Ездры, 16:17 – 35.

Brooks Brothers – американский производитель одежды высокого ценового уровня.

Улица Нечистот или Свинская улица (фр., нем., англ.).

В одной из сказок «1001 ночи» говорится о том, как Синдбад-Мореход был вынужден таскать на закорках шайтана в стариковском обличье.