Нурбей Гулиа - Приватная жизнь профессора механики

Просто удивительно, что некоторое подобие такого сексуального нетерпения, я наблюдал только у Тамар - преподавательниц иностранных языков; у других Тамар ничего подобного не замечалось:

Но всё о Тамарах, да о Тамарах: А как же Наташа Летунова, что она, так и не встретилась больше на жизненном пути Нурбея Гулиа? Да нет, встретилась, но в своём обычном амплуа. Так, мельком, мы, конечно, виделись и в институте и на улице. Кивали друг другу, здоровались, но не останавливались. А тут вдруг на улице подбегает ко мне сзади Наташа, и прикрывает глаза ладонями.

- Тамара? - не сомневаясь ни на йоту, спрашиваю я.

- Тебе всё Тамару подавай, а Наташа не подойдёт? - без тени грусти или аналогичного чувства, проговорила смеющаяся Наташа, уже 'подшофе'. - Я тебе всё прощаю, - великодушно сообщила Наташа, - ты променял меня на достойную кандидатуру, она - первая красавица в нашем городе, и мне не стыдно за твой выбор. Я вынуждена отступить перед более сильной соперницей! - напыщенно проговорила Наташа. А потом запросто добавила:

- Зайдём ко мне, выпьем на дорогу, я улетаю до осени в Казань, устроила себе туда 'повышение квалификации'. Если не веришь - вот билет!

Я внимательно осмотрел билет на самолёт до Казани, вылет из Курумоча в 1930. До Курумоча часа полтора, очереди и прочее - ещё час, то есть в пять часов вечера уже надо выходить из дома. А сейчас - три; ну, думаю, можно зайти по старой памяти, тем более до дома недалеко.

Взяли чего надо, поднялись. В квартире изменения минимальные, даже матрасы, и те лежат на полу.

- Ну, Нурбей, держись, помни, что ты любишь самую красивую девушку города, не опозорься, - убеждаю я сам себя, - может, Наташа затеяла провокацию!

Но провокацией тут и не пахло, а пахло тривиальной пьянкой. Выпили бутылку, закуски почти нет, Наташа только рукой махнула. Я же гордо показал ей свою справку, которую хранил в паспорте. Она потянулась за второй бутылкой, я её пытался ей не давать, но Наташа послала меня подальше, и отпила ещё. Я же ко второй бутылке даже не прикасался. Время - половина пятого. Наташа положила голову на стол; я приподнимаю её, мну уши (так поступают обычно для отрезвления), обдуваю газетой.

- Сейчас пойду, Нури, только дай на дорогу в туалет зайти! - взмолилась она. Я и дал. Проходит четверть часа, она не выходит. Стучу, зову - нет реакции. Ну, думаю, криминалом попахивает! Ногой вышибаю дверь - моя 'бывшая' сидит на унитазе со спущенными трусами и : спит! Да, да - с храпом! Трясу за плечи, приподнимаю, - никакой реакции, только шёпотом послала меня на три буквы.

Что ж, я и оставил её досиживать. Написал 'объяснительную записку', оставил на столе и вышел, захлопнув за собой дверь. Конечно же, она на самолёт опоздала. Но вылетела на следующий день. Подумаешь, всего делов-то!

Дела околонаучные

Заручившись поддержкой Люды, а главное, её заведующего кафедрой Александра Дмитриевича Каратаева, я заключил хозяйственный договор с ЛЭМЗом на модернизацию электросчётчиков. Стоимость договора - десять тысяч рублей, да ещё они дали для опытов три счётчика. Перечислили аванс - две тысячи пятьсот рублей. И дело пошло.

Всё свободное от занятий дневное время я проводил на кафедре физики, работая в лаборатории. Люда, у которой было много 'производственных' связей, помогала в изготовлении деталей. Магниты было очень хрупкими - они изготовлялись из феррита бария; обрабатывались лишь шлифовкой и электроискровым способом.

Три подвески дисков счётчиков были изготовлены меньше, чем за месяц. Сопротивление вращению уменьшилось раз в десять. Ещё бы - опоры в виде иголок (кернов) едва касались своих гнёзд и не несли никаких нагрузок. Всю тяжесть диска воспринимали силы отталкивания магнитов.

Но такие счётчики с магнитной разгрузкой давно существовали за рубежом, были на них и патенты. Поэтому я решил, 'подстраховаться' и запатентовать нашу схему. Была добавлена 'подкладка' под нижний неподвижный магнит, изготовленная из биметаллической ленты (в духовках газовых плит такая лента в термометре). При нагревании счётчика в работе подъёмная сила магнитов чуть-чуть падает, а биметаллическая подкладка также чуть-чуть приподнимает нижний магнит. В результате диск остаётся на своём месте.

Около месяца счётчики 'крутились' на кафедре, измеряя расход энергии, параллельно с эталонным измерителем мощности с записью её на ленту во времени. В результате и счётчики, и запись на ленте показывали одно и тоже - работу в киловатт-часах. Два счётчика были с магнитной подвеской, один - стандартный.