Мари Осмундсен - Благие дела

Рут удалилась в крохотную ванную при ее номере, и до Карианны донеслись звуки душа. Затем Рут вышла в коридор, некоторое время отсутствовала и вернулась с подносом, на котором стояли две большие кружки с горячим кофе, два стакана молока и две тарелки, на каждой из которых лежало по бутерброду с сыром.

Карианна сумела проглотить полбутерброда, немного молока и почти целую кружку кофе. Она взбодрилась. Вскоре она тоже пошла в душ и, посмотревшись в висевшее над раковиной зеркало, решила, что вид у нее лучше, чем самочувствие. Она с удовольствием вымылась и переоделась в одолженные ей Рут брюки со свитером: брюки оказались широки в поясе и слишком длинны, но это было несущественно.

— Мне скоро на работу, — сказала Рут, когда Карианна вышла из душа. Кровать к этому времени была застелена, в довольно большой комнате — светло и уютно, обстановка в основном казенная, но тут же были и предметы, которые Карианна узнала, — книжные полки, проигрыватель, две репродукции Дали на стене… Карианна прошла к окну и выглянула на улицу: город просыпался, внизу катил автобус, бежал мужчина в шортах и кроссовках, какая-то женщина выгуливала собаку.

— Ты справишься сегодня одна? — спросила Рут. — Тогда мы могли бы поговорить вечером, когда я вернусь. Или тебе лучше, чтобы кто-нибудь был рядом?

Карианна кивнула, затем покачала головой, снова кивнула и рассмеялась.

— А тебе здесь как? — в свою очередь спросила она. — Как ты живешь?

— Хорошо, — сказала Рут, устраиваясь в уголке дивана с сигаретой. — У меня все в порядке. Я в больнице рискнула показать своему психологу, в чем со мной дело. Он малость обалдел, но потом пришел в себя, и нам удалось замять скандал, а то поначалу был большой шум. И затем меня выпустили. На самом деле мне и тут-то делать нечего, есть множество людей, которым это место в пансионате при больнице пригодилось бы куда больше, и моя совесть не совсем перед ними чиста. Но найти другое жилье не просто, тем более что я хотела бы переехать ближе к работе.

— А тебя как-нибудь… лечат? — задала осторожный вопрос Карианна. Она смотрела на Рут и думала о том, что у нее спокойный вид — наверное, все более или менее утряслось.

Рут хмыкнула и, затянувшись сигаретой, сосредоточенно поглядела на Карианну.

— Лечат? Я хожу на беседы с психологом, сюда пускают жить только на таком условии. И мы с ним прекрасно проводим время, болтаем о разных разностях. Меня, сама понимаешь, не убудет от разговоров. Но «путешествовать» я не перестала. Тебя ведь это интересует?

Карианна безмолвно кивнула и отвела взгляд от Рут. Ей было грустно… Как Рут может сидеть и совершенно спокойно, нейтральным тоном рассуждать о своей болезни?

— Я научилась управлять своим состоянием, — рассудительно продолжала Рут. — Я не умею совсем прекратить эти перемещения, но могу диктовать, когда и где . Может, со временем и перестану скакать туда-сюда. Мой психолог все пытается найти объяснение , подвести теоретическую базу. По-моему, больше всего ему хочется затащить меня в лабораторию и мерить, взвешивать, обследовать, делать анализы. Впрочем, он понимает, почему я не даюсь, он человек довольно разумный. Помнишь, ты тоже пробовала строить разные теории? Он в этом отношении вроде тебя.

— Я мало чем помогла тебе, — тихо призналась Карианна. — Я пошла у тебя на поводу. А надо было сопротивляться.

Рут вздохнула.

— Да-да, конечно, — сказала она после некоторой паузы. — Давай не будем больше об этом. Я вижу, ты нашла объяснение, которого искала. Самое простое, верно?

Карианна не отвечала. Она застыла возле окна, взгляд ее был прикован к чему-то внизу, на улице.

— Что там? — поинтересовалась Рут, вставая.

Карианна повернулась к ней, смертельно испуганная, затравленная.

— Пришли, — пролепетала она. — Что мне делать, Рут?!

Рут нахмурилась.

— О чем ты? — спросила она, подходя к окну.

На улице не было заметно ничего особенного: привычное утреннее движение, голуби, машины, старушки, прогуливающиеся с пуделями. У тротуара был припаркован синий «форд», на крыльце пансионата стояли двое мужчин, которые, видимо, позвонили в дверь и теперь ждали, когда их впустят.

— Это полиция, — бесцветным, невыразительным голосом произнесла Карианна. — Я совершенно уверена, Рут. Они пришли за мной, я прикончила пятерых… нет, четверых… я точно не помню. Вчера вечером… Тех, кто убил Даниэла. — Она говорила, а сама слышала, насколько абсурдно, нелепо звучат ее слова.