Мари Осмундсен - Благие дела

Улицы стояли темные, притихшие, Карианна услышала, как часы на ратуше бьют три. Она по-прежнему была в центре и, оказывается, ходила кругами. Наверное, их уже обнаружили? И теперь ищут ее? Разослали ее приметы всем патрулям, колесящим на машинах по ночному городу? А такси? Кажется, полиция часто сотрудничает с таксистами? Карианна была испугана, хотя и не понимала, почему так боится, откуда, у нее силы для такого жуткого страха, и все же откуда-то они взялись. Ей нужно оторваться, исчезнуть. Нельзя кружить в центре, здесь слишком пустынно, она привлекает к себе внимание. Карианна двинулась вверх по Драмменсвейен, мимо высокого здания, где недавно, не далре как вчера, сидела на четвертом этаже, в хаосе зала, поделенного перегородками на закутки, и занималась обычной работой, была самым обыкновенным человеком, за которым никто не гонится, который может запросто подойти к полицейскому на улице и в случае необходимости потребовать защиты… А кто она теперь? Неужели это правда, что она… неужели правда?

Она поднялась по Бюгдэйаллё, повернула на Скуввейен, потом на улицу Нильса Юэла, потом на Мелцерсгате, на Риддерволлсгате, она брела наугад, словно запутывая следы, она безумно устала, но ей негде было присесть, она мерзла, но у нее не было места, где бы спрятаться, не было места, где бы она чувствовала себя в безопасности.

Услышав в ночи сирену, она замерла в оцепенении, затем пошла дальше.

Около пяти утра Карианна вспомнила о Рут. Адрес ее был с собой, в записной книжке, а Рут когда-то звонила и приглашала в гости, если только… Если что? Зачем Рут звонила ей? Этого Карианна не помнила. Однако адрес она нашла и, прочитав его при свете уличного фонаря, постояла в раздумье и двинулась в направлении, перпендикулярном к тому, в котором шла раньше. Почти в половине шестого она очутилась перед трехэтажным домом красного кирпича, здание было недавней постройки, с огромными окнами и множеством выступов. Адрес сходился, и Карианна позвонила в выходившую на улицу массивную запертую дверь с табличкой. Томительно не скоро дверь открыли.

Карианна увидела темную, коротко стриженную девушку в вельветовых брюках и сиреневом джемпере, она вышла босиком, похоже было, только что встала с постели. Девушка носила большие круглые очки.

— Чем могу быть полезна? — спросила она.

— Я… мне хотелось бы поговорить с Рут Бернтсен, — отвечала Карианна. — Я понимаю, сейчас очень рано, но… У меня произошло несчастье, а мы с ней… старые подруги, — вяло закончила она.

Девушка в очках провела ее в широкий светлый коридор. Непосредственно рядом с входной дверью оказался кабинет, отделенный от коридора стеклом, нечто вроде регистратуры, с большими окнами на улицу. Около письменного стола Карианна углядела дверь в следующую комнату, поменьше, а в ней — незастеленную кровать. Девушка вошла в кабинет и нажала несколько клавишей на коммутаторе, что-то тихо проговорила в него и с веселой улыбкой обратилась к стоявшей в дверях Карианне:

— Ой, я еще не совсем проснулась. Как, ты сказала, тебя зовут?

— Карианна Хьюс, — сообщила Карианна, которая на самом деле еще не упоминала своего имени.

Девушка снова склонилась к аппарату, передала это, выслушала ответ, разогнула спину.

— Все в порядке, можно подниматься. Ты уже бывала здесь?

Карианна покачала головой.

— Второй этаж, — объяснила дежурная, — комната двести четыре, это четвертая дверь направо.

Кивнув, Карианна пошла вверх по лестнице.

Рут ждала ее, открыв настежь двери. Она была в халате, волосы растрепаны, лицо казалось припухшим, Карианна вспомнила, что подруга всегда выглядела так по утрам, когда только что проснется.

— Карианна! Что ты с собой сделала? Почему в таком виде?.. — Но Рут тут же спохватилась, отошла в сторонку, пропустила Карианну в комнату, закрыла за ней дверь. — Садись, — озабоченным голосом произнесла Рут. — Ты какая-то измученная. И волосы перекрашены. Я тебя еле узнала. Что… что стряслось?

— Можно я поживу несколько дней у тебя? — попросила Карианна. — Только до тех пор… Я сейчас не могу рассказывать…

Она упала в кресло, бросила сумку на пол и заплакала. Карианна и сама удивилась этому, поскольку считала, что больше не способна плакать. Слезы не приносили ей ни облегчения, ни боли. Они просто текли.

— Конечно, можно, — приглушенно, словно издалека, ответила Рут. — И рассказывать ничего не надо, если не хочешь. Это связано с Даниэлом, да? Ужасная история… Отдохни. Я только оденусь, а потом принесу нам кофе, и мы позавтракаем.