Пер Андерссон - Невероятная история индийца, который поехал из Индии в Европу за любовью

– В этом парке победила любовь, – рассказывает Крис. – А потом любовь завоевала весь город, захватила страну, закончила войну и распространилась на весь мир. Поэтому мы здесь, – заключает он. – Оглядись, вокруг тебя – любовь во плоти. Такие люди, как мы с тобой, могут положить конец мировой ненависти. Мы – армия дезертиров. В дулах наших винтовок – цветы. Вчера Америка, сегодня Кабул, завтра Индия, а потом весь мир, – утверждает он.

Пикей думает о ненависти и недоверии, которым оказались нипочем проповеди Махатмы Ганди. Его стране нужны паломники любви. Индийцы, проповедующие любовь так, как ее понимают брахманы, – ложные пророки. «Если бы брахманы поняли, что такое человечность, с такими, как я, не обращались бы настолько плохо», – думает Пикей. А хиппи, напротив, живут согласно своему учению.

Сидя на кровати в гостиничном номере, он пишет Лотте письмо, а снаружи мусульман зовут с минарета на вечернюю молитву. «Из своего окна я вижу покрытые снегом горы, – пишет он, – но холод не способен остудить мое сердце, потому что его всегда согревает твоя любовь. Тепло твоей любви и верности дает мне силы жить».

Он не спешит продолжить путешествие. Сначала надо немного отдохнуть, познакомиться с другими странниками и собрать больше советов о том, по какой дороге двигаться. Кроме того, в Иран нужна виза, и ее получение может затянуться – тем более он еще не был в иранском посольстве и не подал заявку. Иранское посольство в Нью-Дели отказало ему в визе, и он боится получить новый отказ. И как быть, если его опасения оправдаются? Ехать на велосипеде через Советский Союз? А если это запрещено?

«Тепло твоей любви и верности дает мне силы жить».

В одной гостинице с Пикеем живет австралийка Сара. Они часто сидят во второй половине дня на деревянных стульях в холле и беседуют о путешествиях, Индии и жизни. Со всех минаретов Кабула мусульман сзывают к молитве, зов проносится между домов по узким улочкам. Сгущаются сумерки, жалюзи в магазинах на Чикен-стрит опускаются на ночь. Они долго говорят и забывают сходить поесть, пока рестораны еще открыты. Они замечают, что голодны, когда уже слишком поздно, потому что в Кабуле рано ложатся спать, и теперь все закрыто. Но какая разница, если столько всего хочется обсудить.

– Запад обречен, будущее – за Азией, – говорит Сара.

– А у меня все наоборот, мое будущее – на Западе, – возражает Пикей.

И все же им еще многое нужно друг другу рассказать.

Сара берет его с собой на дискотеку. Для него это впервые. На ней желтое платье с красным спиралевидным рисунком. На нем – брюки, подаренные бельгийцем, синие и расклешенные, и рубашка, на которой Лотта вышила инициалы «ПК». Они привлекают внимание. Темный парень с растрепанными вьющимися волосами и светлокожая девушка. Для афганцев они – экзотическая парочка. Возможно, афганские мужчины видят в этом сочетании нечто греховное, потому что они глазеют так, будто никогда ничего подобного не видели. Он чувствует завистливые и сладострастные взгляды других мужчин. Они танцуют под Yes Sir, I Can Boogie и Rivers of Babylon, под Dark Lady и песню Марвина Гэя, и тут к ним подходит мужчина в костюме, с аккуратно повязанным галстуком, и обращается к Пикею.

– Можно я потанцую с твоей девушкой? – спрашивает он.

«Моей девушкой?» – недоумевает Пикей.

– Она не моя девушка. Мы просто друзья, – говорит он.

Мужчина очень учтив. Сара смотрит на Пикея и кивает. Тогда он садится в одиночестве за столик у края танцплощадки, пока Сара танцует с незнакомцем.

Они танцуют долго, а Пикей сидит и наблюдает за парами на танцплощадке. Когда вечер подходит к концу и дискотека готовится к закрытию, Сара подходит к его столику. Она рассказывает, что ее партнер по танцам – иранец, и он пригласил ее к себе домой. Он работает в иранском посольстве, и у него прекрасная квартира в Кабуле.

Разве Пикей может быть против? Она вольна делать все, что захочет. Они не женаты. И даже не встречаются. Но он переживает, что с ней что-нибудь может случиться, поэтому просит ее быть осторожнее.

Пикей один возвращается под звездным небом обратно на Чикен-стрит.

Уже утром Сара придет в гостиницу, и они смогут продолжить беседу.

Утром Сара действительно вбегает в холл, где Пикей читает Kabul Times.

– Скорее, идем! – говорит она. – Иранец работает в визовом отделе посольства. Ты получишь визу, если сейчас же пойдешь со мной.

Вскоре после этого Сара и Пикей уже сидят в машине с дипломатическими номерами и тонированными стеклами. Как все странно: они, простые и неприхотливые путешественники, вдруг почувствовали себя совершающими государственный визит правителями, очень важными персонами.