Юкио МИСИМА - НЕСУЩИЕ КОНИ

Не произнося ни слова, они совершили про себя каждый свою молитву, прошли через храмовые ворота и на длинной каменной лестнице расстались.

Утром первого декабря Исао, одетый так, как будто собирался идти в школу, прямым ходом направился в убежище. Саву отправили по поручению директора, поэтому в этот день он не мог присутствовать на собрании, но остальные десять человек явились все. Собрались они для того, чтобы обсудить детали предстоящих послезавтра действий и осознать, что после акции все кончают жизнь самоубийством, хотя, наверное, в конкретной ситуации могут возникнуть осложнения.

Исао заметил, как прояснились лица его товарищей. Они купили два японских меча и приобрели шесть коротких, типа кинжалов, так что теперь каждого можно было вооружить острым коротким мечом, но когда кто-то сказал, что на всякий случай нужно иметь спрятанным еще и нож, то все согласились. Они понимали, что для быстрого самоубийства самым эффективным был бы яд, но никто не хотел прощаться с жизнью этим женским способом.

Обычно, когда все были в сборе, дверь внизу запирали на ключ, и теперь, услыхав стук, решили, что это, улучив момент, пришел Сава. Идзуцу спустился вниз.

— Это вы, Сава? — спросил он.

— Да, — послышался тихий ответ, и Идзуцу открыл дверь. Там стоял незнакомый мужчина. Оттолкнув Идзуцу, прямо в ботинках он бросился к лестнице.

— Бегите! — закричал Идзуцу, но в дом уже ворвались люди и скрутили ему руки.

Те, кто со второго этажа через чердак спрыгнул во двор, тоже были схвачены окружившими двор полицейскими. Исао, схватив лежащий рядом меч, пытался вонзить его в живот, но его схватили за запястье, и после драки у полицейского оказались порезанными пальцы.

Иноуэ схватился с полицейскими, отбросил одного, но на него тут же навалились несколько человек и повалили на землю.

Одиннадцать человек заковали в наручники и препроводили в полицейский участок Ёцуи. В этот же день, после обеда, арестовали и Саву, как только он вернулся в школу.

В то утро Хонда, просматривая газеты, натолкнулся на заголовки: «Арестованы двенадцать человек — радикальное звено правого крыла, конфискованы японские мечи и листовки возмутительного содержания, власти обеспокоены». Сначала Хонда не испытал никаких чувств, кроме привычной досады «Опять!», но, обнаружив в списке арестованных Исао Иинуму, сразу потерял покой. Он собрался немедленно позвонить Иинуме в Токио, но что-то его отвлекло. На следующий день в утренних выпусках заголовки стали еще крупнее: «Обстоятельства дела „Нового Союза возмездия” проясняются: цель — убийства представителей финансовых кругов. Зачинщику девятнадцать лет», и впервые появилась фотография Иинумы. Изображение из-за плохой печати было размытым, но глаза остались такими же, как тогда, когда он был с отцом в гостях у Хонды — они не видели повседневности, в них горел огонь, свободный от житейской суеты. Теперь в глазах юноши явно присутствовал и скрываемый обычно гнев. Хонда клял свою ограниченную проницательность: она действовала только в отношении статей закона.

Исао, которому уже исполнилось восемнадцать, не подпадал под закон о малолетних. Судя по газетным сообщениям, их группа, за исключением чудака по имени Сава, человека среднего возраста, состояла в основном из тех, кому было чуть больше или чуть меньше двадцати. Может быть, кого-нибудь и можно было подвести под закон о малолетних правонарушителях, но не Исао.

Хонда представил себе худшее. Из туманных намеков в газете было очевидно, что от публики что-то скрывают, внешне инцидент выглядел всего лишь как безрассудный план кучки подростков, замышлявших политические убийства, но до каких глубин сможет докопаться следствие?

Утренние выпуски опубликовали заявление армейского руководства, упреждающее возможные слухи, естественные после событий пятнадцатого мая. В беседе представитель высшего командования высказался вполне определенно: «В нынешнем инциденте никоим образом не замешаны наши офицеры. Достоин всяческого сожаления тот факт, что подобного рода события всякий раз пытаются связать с молодыми офицерами нашей армии, после событий пятнадцатого мая мы уделяем особое внимание контролю и дисциплине в армии, известно, что мы приложили к этому максимум усилий». Из сказанного было понятно, что подозреваются совсем другие силы.

Будет ужасно, если выявят намерения, подводящие дело под 77-ю статью уголовного права «Нарушение конституционного порядка», из газет нельзя было понять, как должно классифицироваться дело: как неосуществленное намерение или как заговор. Хонда вспомнил «Историю „Союза возмездия”», которую он прочел по настоянию Исао, и, соединив это с данным Исао их группе названием «Новый Союз возмездия», уже не мог отделаться от дурного предчувствия.