Андрей Донцов - Комплекс Ромео

– А что ты полируешь все этих азиатских телок?

– Ты кого именно имеешь в виду, Лу?

– Да нет, все это охуенное количество разом…

– Они так смешно попискивают… – Он сделал мелкие хватательные движения руками, как будто в каждой было зажато по мелкой лягушке.

– Попискивают? Попискивают… – Я кивнул головой в задумчивости. На осязательные аргументы в интеллектуальной беседе тяжело отвечать адекватно. – А Лу, она тоже попискивает?

– Ну, с ней все вообще здорово. Она плачет, когда я уезжаю в командировки. Я фотографирую ее слезы. У меня папка на рабочем столе – там куча ее зареванных фотографий. И потом, с ней выходит все отлично. Девять раз в день. У тебя когда—нибудь бывало такое?

Вот так вот грубо на больную мозоль.

– Бывало двести раз по восемь и четыреста по шесть. По девять ни разу. Хуевая у меня была баба, я ж тебе говорил…

Он отошел к перилам и стал играть на саксофоне какую—то муть из Гэри Мура.

Все вокруг пахло морем. Уже больше года я живу в этом запахе. Ночной ветерок жарким летом. Смогу ли я, интересно, без этого теперь. Долго ли мне вообще осталось испытывать собственное терпение?

Вторая бутылка виски располагала к продолжению философской беседы.

– На хуя ты учишься играть на саксофоне?

Нет ответа.

– Тоже смешно попискивает?

Мутная трель в ответ.

– Ты пойми. Это не ты трахаешь азиатских баб. Это они трахают тебя. Постоянным присутствием на сайтах знакомств, в каждом клубе, в каждом борделе… Где ты познакомился с Лу?

– На автобусной остановке…

– На каждой автобусной остановке… Они тебя окружили и трахают… Как тупого американского дурака… Они начали трахать тебя в двадцать восемь лет. Ты позволишь им трахать себя до шестидесяти? Ты позволишь им трахать себя еще тридцать два года?

– Многие бы хотели оказаться на моем месте…

– Многие бы хотели… Иметь свой бизнес в Азии, свой заводик с послушными китайцами – да. Домик у моря – да. Девятнадцатилетнюю любовницу—китаянку – да. С которой можно сношаться целый день. Возможность трахать других баб тоннами – да, многие. Играть на саксофоне на берегу моря по ночам – да. Но иметь все это вместе в реальности – хрен его знает, Брат, является ли это пределом. Может ли это являться пределом. Хотеть и иметь – штуки разные до омерзения.

Мутная трель в ответ.

– Когда ты купишь яхту?

– Через годик. Можно купить и завтра. Есть по восемь тысяч долларов вполне приличные варианты, но хочется ведь получше. Ты же меня знаешь.

– И ты будешь возить туда трахаться баб на резиновой надувной лодочке? Грести веслом и рассказывать одну и ту же смайл—историю на английском? К чему стремиться, Брат?

– А в чем тогда Сила, Брат?

– В правде, Брат. Хрен ли спрашивать, если смотрел классику?

– В какой правде, Брат?

– В такой правде, Брат. Ты вспомни, как мы росли. В каком говне. Как стояли летом раком в огороде, чтобы есть картофель зимой из долбаных пыльных мешков, лежащих в подвале.

– Зачем мы это делали, Брат, ведь картофель уже тогда продавался в магазинах.

– Нам говорили, что в своем картофеле меньше нитратов, Брат.

– Нас наебывали, Брат, там продавалась такая же хуйня.

– Нас не наебали в главном, Брат. Тогда мы хотели чего—то по—настоящему, Брат. У нас было до хрена настоящих желаний, Брат. Тогда мы не хотели ни крутых тачек и коттеджей, ни кучу азиатских телок. Мы хотели, сидя в этой навозной куче, Маринку из крайнего дома, и еще мы хотели стать звездами. Но Маринку приезжали трахать реальные деревенские парни. У них были мотоциклы, Брат. Которые стоили реальных бабок. И нам оставалось только одно – стать Звездами. Звездами, Брат, а не оттраханными мудаками на яхте.

Вспомни хоть что—нибудь, что ты хотел в детстве. И выкинь эту дудку в жопу. Даже если ты сыграешь «Йестедэй» – это единственная мелодия из твоего сборника, от которой меня не тянет блевать на данный момент, пока ты не научился ее играть. Это всего лишь сделает более приятным допивание этой бутылки. А бабы тебе и так дают, Брат. Выкинь эту дудку в жопу.

Еврейские корни не позволили Брату—Которого—У—Меня—Нет выкинуть саксофон стоимостью четыреста пятьдесят долларов в море. Но с того разговора жизнь его измени—лась. Он явно что—то задумал. Какая—то идея пришла ему в голову после нашей беседы.

Новая девушка Брата серьезно увлекалась дизайном и архитектурой. В перерывах между сексом она торчала за кипой каких—то журналов в гостиной и готовилась к курсовым.