Джонатан Фоер - Вот я

(Пауза.)

Как ты вообще?

Джейкоб:

Да нормально. Он же просто дантист.

Джулия:

Это нормально, что ты испугался.

Джейкоб:

Будь он такой умный, стал бы дерматологом.

Джулия:

Ты плакал?

Джейкоб:

18 ноября 1985 года, когда Лоренс Тейлор похоронил карьеру Джо Тайсмана.

Джулия:

Джейкоб, хватит .

Джейкоб:

Он просто дантист.

Джулия:

Ты знаешь, я, кажется, ни разу не видела, чтобы ты плакал. Ну кроме как от счастья, когда рождались дети. Может ли это быть?

Джейкоб:

На дедушкиных похоронах.

Джулия:

Это правда. Ты ревел.

Джейкоб:

Я всхлипывал.

Джулия:

Но то, что мы помним это как исключительный случай, лишь подтверждает…

Джейкоб:

Ничего не подтверждает.

Джулия:

Все эти подавленные слезы дают метастазы.

Джейкоб:

Да, именно так, по мнению моего дантиста, и подумает онколог.

Джулия:

Рак горла.

Джейкоб:

Разве кто-то что-то говорил о раке?

Джулия:

Злокачественная опухоль.

Джейкоб:

Спасибо.

Джулия:

Наверное, слишком рано будет восхититься тем, как это поэтично?

Джейкоб:

Слишком рано. Мне еще даже диагноз не поставили, не говоря уж про то, чтобы пройти всю веселуху с химией и восстановлением, а потом узнать, что вычистили не все.

Джулия:

И все-таки ты облысеешь.

Джейкоб:

Я уже.

Джулия:

Ну да.

Джейкоб:

Нет, правда. Я перестал пить пропецию. Я сейчас как Мистер Чистый. Спроси Бенджи.

Джулия:

Давно вы виделись?

Джейкоб:

Он заезжал перед Рождеством с китайской едой.

Джулия:

Это мило. Как он выглядит?

Джейкоб:

Огромный. И старый.

Джулия:

Я и не знала, что ты принимал пропецию. Впрочем, откуда мне теперь знать, что ты там пьешь.

Джейкоб:

Я вообще-то долго на ней сидел.

Джулия:

Сколько?

Джейкоб:

Примерно с рождения Макса.

Джулия:

Нашего Макса?

Джейкоб:

Я стыдился. Хранил ее рядом с поясом для смокинга.

Джулия:

Слушай, это так меня печалит.

Джейкоб:

Да, и меня.

Джулия:

Почему ты никак не заплачешь, Джейкоб?

Джейкоб:

Да мне раз плюнуть.

Джулия:

Нет, серьезно.

Джейкоб:

Это не "Дни нашей жизни". Это жизнь .

Джулия:

Ты боишься сказать лишнее, потому что тогда услышишь что-то нехорошее. Я тебя знаю. Но здесь только мы двое. Мы с тобой говорим по телефону.

Джейкоб:

И Бог. И Агентство национальной безопасности.

Джулия:

Это вот таким человеком ты хочешь быть? Только шуточки? Все время ускользать, прятаться, маскироваться? Никогда не быть полностью собой?

Джейкоб:

Ты знаешь, я ведь, позвонив тебе, охотился за твоим сочувствием.

Джулия:

И ты его добыл без единого выстрела. Так и бывает с настоящим сочувствием.

Джейкоб:

(После долгой паузы.)

Нет.

Джулия:

Что нет?

Джейкоб:

Я не такой, каким хочу быть.

Джулия:

Что ж, ты в правильной компании.

Джейкоб:

Перед тем как позвонить, я сидел и спрашивал себя — буквально, вслух, снова и снова: "Где доброе сердце? Где доброе сердце?"

Джулия:

Зачем?

Джейкоб:

Думаю, хотел доказательств.

Джулия:

Существования доброты?

Джейкоб:

Доброты для меня.

Джулия:

Джейкоб.

Джейкоб:

Серьезно. У тебя есть Дэниел. У мальчиков свои жизни. А у меня так: пока соседи не почуют запах из-под двери, никто и не узнает, что околел.

Джулия:

Помнишь то стихотворение? "Доказательства твоего бытия? Никаких, лишь само оно"?

Джейкоб:

Боже… Помню. Мы купили ту книжку в магазине "Шекспир и компания". Читали ее на берегу Сены, с багетом и с сыром, но без ножа. Такое было счастье. Так давно.

Джулия:

Посмотри вокруг, Джейкоб. Повсюду множество доказательств того, насколько ты любим. Мальчики тебя боготворят. Друзья все время рядом. Спорю, что и женщины…

Джейкоб:

А ты? Ты-то что?

Джулия:

Я добрая душа, которую ты призывал, забыл?

Джейкоб:

Прости.

Джулия:

За что?

Джейкоб:

У нас сейчас Дни Покаяния.

Джулия:

Я знаю, знаю, что это такое, просто не могу вспомнить.

Джейкоб:

Дни между Рош а-Шана и Йом-кипуром. Мир открыт, как никогда. Слух Господа отверст, Его глаза, Его сердце. И люди тоже.

Джулия:

Ты прямо становишься евреем.

Джейкоб:

Я ничему из этого не верю, но я верю в это.

(Пауза.)

Как бы там ни было, именно в эти десять дней положено просить у близких прощения за все нанесенные им обиды — "вольные и невольные".

(Пауза.)

Джулия…

Джулия:

Он всего лишь дантист.