Александр Проханов - Среди пуль

После посещения Хасбулатова, разговора с Руцким, разочарованный, растерянный, Белосельцев пытался найти себе место. Переселился к Кате, жил у нее. Провожал на работу, охранял, опасаясь за ее благополучие. Контролировал, нет ли за ней наблюдения, не преследуют ли ее тайные сыщики. Он отыскал в каменных палатах ту самую комнату, где собирались на свое камлание человекоподобные твари, надеясь выяснить, как часто они здесь появляются, кто хозяин комнаты, по чьему зову они сходятся испытывать свое оружие, достигавшее дворца и кабинета Хасбулатова. Но комната была заставлена рабочими столами и компьютерами, в ней уже размещалось отделение какого-то банка. Повсюду сидели молодые люди, одинаково подстриженные, в белых рубашках и темных галстуках, и о сборище колдунов никто ничего не знал.

Постепенно он преодолевал уныние. Все предшествовавшие недели он ходил «в полюдье». Знакомился с оппозиционными лидерами, предлагал свои услуги. И ему не отказывали. Просили повременить. Назначали встречу через неделю-другую. Видимо, проверяли, наводили справки, прежде чем допустить в организацию. И это было правильно, было профессионально. Теперь же отведенные для проверки недели истекали. Время было нанести повторные визиты, узнать о результатах проверки.

«Сначала посеем, потом соберем урожай, – думал он, перебирая имена лидеров, очередность контактов. – Вот мы и посеяли, а теперь пришло время собирать урожай».

Первым на очереди был Белый Генерал, который назначил встречу на презентации общества «Русское золото». Туда пригласил его сановный купец с белыми скобелевскими усами, серебряной цепью и тяжелыми золотыми часами. Презентация намечалась в Колонном зале, предполагалось появление «монархических отпрысков». Туда, чтобы повстречаться с Белым Генералом, отправился Белосельцев, вернув себе внутреннее равновесие, терпеливое ожидание неизбежного, как ему казалось, успеха.

Он вышел из вагона метро на «Площади Революции». Пропуская толпу, медленно двигался вдоль бронзовых скульптур, пригнувшихся в аркаде зала. Балтийский моряк с гранатой. Солдат в перепоясанной шинели с мосинской винтовкой. Девушка-работница в тугой косынке. Дружинник в косоворотке. Все они с напряженными лицами, готовые к броску и отпору, смотрели на проходивших, не замечавших их людей. Они были посланцы из другого, исчезнувшего времени, чужие и нестрашные, со своим устаревшим оружием и старомодными пулеметными лентами. Бронза на их стволах, башмаках и шинелях была стерта до блеска прикосновениями детских ладоней.

Он вышел из метро у Колонного зала. Уже перед входом на улице было заметно оживление. У освещенного подъезда клубился народ. Мелькали казачьи фуражки, лампасы, золотые эполеты. Смиренно склонив головы, подбирая темные подрясники, проходили священнослужители. Прошествовала дама в вечернем платье с декольте, в котором, едва прикрывая ложбинку на груди, красовался цветок. Белосельцев предъявил пригласительную карту с золотым двуглавым орлом, вошел в апартаменты.

Курили, расшаркивались, целовали друг друга в уста по-московски, слегка напоказ. Подходили под благословение священников. Брали под козырек, расшаркивались и щелкали каблуками. Покупали у лотков патриотические газеты и книги. Медленно, с первого этажа, тянулись на второй, ближе к залу, к буфету, к зеркалам, полированному паркету. Белосельцев вместе с этой живописной, целующейся, козыряющей толпой поднялся по широкому маршу лестницы.

Он остановился в стороне у тусклого зеркала. В ожидании Белого Генерала наблюдал за людьми, казавшимися персонажами пьесы Островского: нарядились в костюмерной, старательно разучили новые для них роли.

Прошла дама средних лет в кружевах, в длинном платье, чуть ли не в кринолине. На голове у нее была широкая шляпа, украшенная черными страусиными перьями, в руках узорный костяной веер, которым она жеманно обмахивалась, слушая бородатого глазастого господина с голым шишковатым черепом и в пенсне.

Проследовал полный монах – румяные щеки, пышная русая борода, клобук, черное волнообразное одеяние. Он шел, отражаясь в зеркалах, развевая мантию, распространяя вокруг сладко пахнущий ветер благополучия и довольства. Сияющие глаза его следили за зеркалами и радостно вздрагивали.

Прошествовали два казака, оба генералы, в золотых эполетах, с гербами, вензелями, щеголеватые, усыпанные «Георгиями», с красивыми бородатыми лицами, похожие на последнего императора. На мгновение задержались у зеркала. Один подкрутил усы, приподняв плечо с эполетом. Другой, незаметно плюнув на палец, подгладил висок.