Андрей Степанов - Бес искусства. Невероятная история одного арт-проекта

– А ты директору напиши!

– И напишу! А ты что думал? И напишу!

«Или этих сотрудников не уведомили об экскурсии, – соображал тем временем Беда, – или я и вправду попал. Что делать-то? А, была не была! Лучшая защита – нападение».

– Эй вы там, остыньте! – прикрикнул он на ссорящихся. – Рано радуетесь. Я живой!

Бесы смолкли. Маленький приблизился к клиенту и опасливо обошел вокруг него.

– И правда, живой. Палыч, слышь, он живой еще!

– Классик, что ли?

– Да какой классик? Это же Беда! Его в шутку классиком называли.

– Ну а если не классик, то жизнь – дело поправимое, – промолвил старший бес, поднимаясь с камня и доставая из-за спины здоровенный топор.

– Это точно! – поддакнул младший, плотоядно глядя на неудавшегося экскурсанта. – И быстро поправимое!

Беда понял, что наступает момент истины, и осмотрелся в поисках оружия. Но как на зло, с земли было ничего не подобрать, кроме мелких камней. Тогда он начал отступать, растопырив руки и всем своим видом показывая, что отдаст жизнь задорого. Бесов это страшно развеселило.

– Эй, Бедюха, ты куда? Туалет-то не там! – пробасил большой.

Маленький радостно захихикал.

Мухин отступил еще на пару шагов – и вдруг застыл, всей спиной ощутив холод скалы. Он отскочил и обернулся. Прямо над его головой белела трафаретная надпись, обещавшая выход. Но никакого выхода не было.

И тут послышался чей-то сердитый голос:

– Это еще что такое?!

Со стороны сосен не спеша приближался некий господин, принадлежавший, судя по наружности, к топ-менеджменту адского учреждения. На высокое положение указывали дородность, белый костюм и в особенности тросточка, которой он небрежно помахивал. Лицо неизвестного скрывала широкополая шляпа.

– Это что такое, я вас спрашиваю? Вам кто разрешил разгуливать в рабочее время? – напустился важный франт на бесов. – А ну брысь по местам! На землю захотели? Или под землю?

И замахнулся тросточкой. Униженно кланяясь, стараясь не повернуться к начальству задом, бесы попятились к краю воронки и, хорошенько согнувшись напоследок, синхронно сиганули в бездну.

– Ну, здравствуй, Бедюша! – обратился к Мухину адский босс. – Не узнаешь?

У художника похолодело в животе. Неужели все сны и видения оказались правдой? Неужели…

– Ага, он самый, – кивнул Кондрат Синькин, снимая шляпу и широким жестом отправляя ее в пропасть. – Вот и встретились два одиночества. Ну, что скажешь?

Беда понятия не имел, что нужно говорить в такой ситуации.

– Земную жизнь пройдя до половины, – с трудом вымолвил он наконец, – я очутился в сумрачном лесу.

– Да брось ты, – ухмыльнулся топ-менеджер. – Ну чего напыжился? Расслабься! Ты же сюда на экскурсию пришел, да? Так и смотри на здоровье. Да расслабься, тебе говорят!

И он ткнул гостя тросточкой. Толчок был совсем легкий, но все-таки материальный, ощутимый, и от этого Беда почувствовал себя гораздо лучше.

– А крылья ваши где? – спросил он осторожно.

– Какие еще, на фиг, крылья?

– Черные, перепончатые.

Командующий чертями скорбно покачал головой:

– Ай-яй-яй! Слушай, Беда, приходи-ка в себя потихоньку. Нет тут ни у кого никаких крыльев. Не Средние века. И чего ты меня на «вы» называешь? Мы же с тобой старые кореша, можно сказать, боевые соратники. Ты что, брат?

Беде захотелось ответить по-пацански: «Не брат ты мне, демон толстопузый», но он вовремя сдержался.

– А вы… а ты кем здесь… работаешь?

– Директор по развитию и реструктуризации, – важно ответил демон. – Короче, главный по реформам. Эффективность, оптимизация, конкуренция, слыхал?

– Ага. А с кем конкуренция?

– С учреждениями того же профиля, естественно. Ты что думал – в наше время все грешники в один ад помещаются? Про гиперболический рост населения слыхал? Закон ускорения исторического времени тебе что-то говорит?

– Нет, – признался Беда. – Я этим вообще раньше не интересовался. Так вы… ты, значит, больше по художникам?

– Именно. Ты, дружище Отмух, попал в ад совриска. А я занимаюсь его развитием и по мере сил реструктурирую.

– Ну и как он, рестру… меняется?

– Меняется. Хотя и медленно. Учреждение старое, келейное, крайне консервативное, что твоя патриархия. Но наша команда профессионалов делает все возможное. Сейчас сам убедишься.

Он взял Беду за локоть – хватка у демона Синькина оказалась крепкая, земная – и подвел к краю обрыва.

– Вот гляди, тут у нас смотровая площадка. Сейчас туман совсем рассеется, и ты увидишь всю панораму. Здесь лучший вид на ад во всем аду. Вон речка течет, Ахерон, а потом раз – водопад, и она уже не Ахерон, а Флегетон. Нравится?