Самид Агаев - Седьмой Совершенный

— Протокол с самого начала был у него, — заметил Имран. — Мог бы прямо сказать: «Мол, я вам бумагу, а вы мне доказательство».

— Не мог он так сказать. Мы же с ним — друзья, — неуверенно сказал Ахмад Башир.

Он повернулся на спину, посмотрел на сводчатый потолок, под которым клубился пар, потом перевел взгляд на стену, где было изображено сказочное животное ал-Анка, — птица с человеческим лицом и орлиным клювом, по бокам четыре крыла и две руки с когтями. Мимо прошел банщик, выразительно поглядывая в их сторону. Час был позний и в бане, кроме них, посетителей больше не было.

— Эй, любезный, — крикнул Ахмад Башир, — подойди сюда.

Подошел плешивый человек небольшого роста, голый, как и посетители, обмотанный вокруг бедер лишь красной тканью — изаром.

— Есть у тебя комната для гостей? — спросил Ахмад Башир.

— Господа желают заночевать?

— Желают. Девочек возьмем? — спросил Имрана Ахмад Башир.

— Я не хочу, — ответил Имран.

— Две комнаты нам приготовь, — сказал банщику Ахмад Башир, — и одну женщину для меня.

— У нас нет женщин, — виновато сказал служитель, — но здесь недалеко есть заведение.

— Пошли кого-нибудь.

— Это будет стоить дороже, — робко заметил банщик.

— Не беспокойся, — сказал Ахмад Башир, — в накладе не останешся.

Утром он был мрачнее тучи.

— Что-нибудь случилось? — поинтересовался Имран.

— Ничего, — ответил Ахмад Башир, — в том-то и дело. — И, возвышая голос, добавил: — И не удивительно, после всего, что я пережил под землей!

Они вышли на улицу и направились к ближайшему каналу. По дороге Имран предложил зайти на рынок, чтобы купить в дорогу еды. Ахмад Башир это предложение одобрил. На рынке купили два хурджина и принялись заполнять их припасами.

— Между прочим, — расплачиваясь, заметил Ахмад Башир, — Абу-л-Хасан подсунул нам взамен серебрянные дерхемы, а в халифском мешке наверняка было золото.

Имран пожал плечами.

— Соль можно купить у Ибн Лайса, — сказал он.

— У какого Ибн Лайса? — удивился Ахмад Башир.

— У отца Анны.

— Ах, хитрец! — покачал головой Ахмад Башир. — Иди, покупай, встретимся у ворот.

Ибн Лайс, увидев Имрана, обрадовался.

— Хорошо, что пришел, — сказал он, — мне как раз нужен работник.

— Не получится, я уезжаю.

— Жаль. Далеко уезжаешь?

— Далеко.

— А-а, — протянул Ибн Лайс, — далеко уезжаешь, желаю удачи.

— Спасибо, — сказал Имран.

Возникла пауза. Бакалейщик выжидающе смотрел на бывшего работника. Имран молчал, не зная, что еще сказать. На что он собственно расчитывал, придя сюда?

— А то бы остался, — заговорил Ибн Лайс, — мне как раз помошник нужен.

— Я бы остался. Но мне нужно ехать, — с сожалением сказал Имран.

Вновь наступила пауза. Она длилась так долго, что бакалейщик, потеряв терпение, кашлянул.

— Вообще-то, я за солью зашел, — вспомнил Имран.

— Тебе соль нужна! — обрадовался Ибн Лайс. — Сколько мешков?

— Да нет, мне в дорогу, немного, два ратля.

— Два ратля, — поскучнел бакалейщик. Со словами: «Торговли совсем не стало», — он отвесил соли, насыпал в полотняный мешочек и протянул покупателю.

— Сколько с меня? — спросил Имран.

Ибн Лайс махнул рукой:

— Дарю.

— Спасибо. Айары больше не беспокоили?

— Нет, с тех пор, как мы их побили, больше носа не показывают, боятся.

— А дочь твоя как?

— Все хорошо.

— Ну, я пошел, — неуверенно сказал Имран.

— Будь здоров.

В этот момент за спиной Ибн Лайса открылась дверь и в проеме появилась Анна.

— Отец, тебя зовут.

— Ну, прощай парень. Бог даст — свидимся.

Ибн Лайс улыбнулся Имрану, посмотрел на свою дочь и скрылся за дверью.

— Почему ты здесь? — спросил Имран.

— Я пришла за солью, — ответила Анна, — а ты?

— Какое совпадение, и я пришел за солью.

Анна улыбнулась:

— Как твое здоровье?

— Хорошо. Ты меня вылечила.

— Уезжаешь?

— Да.

— Далеко?

— Да.

— Вернешся?

— Не знаю. Но вернуться очень хочу.

— Почему? — с делано-равнодушным видом спросила девушка.

— Чтобы посвататься к тебе.

— Отец не отдаст меня за тебя. Ты мусульманин.

Анна смотрела в сторону, на щеках ее проступил румянец.

— А мне он сказал, что может отдать.

— Не может. Я иудейка и могу выйти только за иудея.

— Жаль, — глухо отозвался Имран. — Прощай. Меня ждет товарищ.

— Прощай, — с грустью сказала Анна.

Имран вышел из лавки.

Девушка шмыгнула носом и стала тереть покрасневшие глаза. Из двери вышел отец и недовольно спрсил: