Мария Арбатова - Кино, вино и домино

– Меня зовут Инга. Я тоже великая. И тоже зарабатываю деньги руками! Обо мне пишут, я вам покажу журналы! Меня снимает телевидение! – продолжила Инга. – Для меня нет авторитетов. Они все у меня в руках, когда на столе… И я вам сразу честно скажу по вашему габитусу, что вы очень больны и должны лечиться в моем центре. И я вас вылечу!

– Спасибо, я справлюсь сам.

– Нет-нет, готовьте большие деньги. Я вас вылечу. К тому же я очень люблю больных мужчин. Они меня возбуждают! – настаивала Инга, пытаясь строить Адамову мутные глазки.

– Ингусик, малыш, смотри, какие горы! – пробовала отвлечь подругу Наташа.

– Горы, как у нас в Армении, – включился Ашот Квирикян.

– Мне кажется, это больше похоже на Черногорию! – возразила Наташа.

– А я бы сказала, что на южную Германию, – дополнила Ольга.

За окном была невозможная красота, золотое облако садилось верхом на гору посреди отмытых итальянских красок. Навстречу окну летели ярко-красные фуры и розово-сиреневые кусты олеандра.

Итальянское дорожно-строительное рукоделие выглядело восхитительно. Было непонятно, как они строят трассы в таком сложном ландшафте; то навешивая мостами, то засыпая под них впадины, то прорубая горы под тоннели…

– Мне кажется, по этой дороге отступал Спартак! – заметил Руслан Адамов.

Поехали над сияющим морем. Замолчали все, даже постоянно токующая коротко стриженная девушка, все больше и больше преодолевающая преграду прохода между своим сиденьем и сиденьем Ашота Квирикяна.

Вышли из транса от того, что Вета повернула назад лебединую шею танцовщицы, наморщила курносый носик и спросила у девушки, уже лежащей щекой на колене Ашота Квирикяна, зависнув над проходом, как итальянская дорога над пропастью:

– А ты откуда взялась, я так и не поняла?

Девушка доверчиво улыбнулась всеми зубами и отчиталась:

– Я прилетела из Лондона. Я там учусь живописи. Меня зовут Таня.

– Я сначала подумала, что ты дочка… А это, оказывается, наш Ашотик приперся со своим самоваром! – заметила Вета.

– Или внучка, – подключилась Инга, развернувшись на Ашота Квирикяна.

– Фафик, – обрадовалась коротко стриженная девушка, не меняя позы, – удочери меня! Только не наказывай ремнем и не ставь в угол!

– Я очень добрый, Куколка! Тебе все это подтвердят! – ответил Ашот Квирикян, довольный, что все обратили внимание на его востребованность молодым поколением. – Ведь Ашот в переводе означает «надежда мира»!

– Вы учитесь живописи? – спросил Руслан Адамов, видимо, из вежливости.

– Фафик считает, что у меня есть талант, – кивнула девушка, не меняя полулежачего положения.

– Фафику, в его семьдесят три года, лучше искать девушку с талантом медсестры, хорошо попадающей в вену, – отметила Инга, которая то засыпала, то включалась в общую беседу.

И все заржали.

– Инга, ты сама в прошлом году говорила, что у меня тело молодое, только жопа старая, – громче всех захохотал Ашот Квирикян.

– Жопу не помню, но кардиограмму – в деталях. С твоей ишемией я бы всех куколок обходила стороной…

В прошлом году на фестивале был устроен рыбный пикник на острове. Кульминацией его стал конкурс купальников, плавно перешедший в стриптиз. Первую премию среди женщин получила, конечно, Вета. Она выступила в золотом купальнике, в состав которого входили трусы-штанишки, трусы-бикини и трусы-стринги из золотых ниточек. И когда начала снимать вторые трусы, аудитория заорала так, что распугала всю рыбу вокруг острова, и та рванула в соседние государства. Потому что никто не ожидал, что под ними стринги.

Первое место среди мужчин занял Ашот Квирикян. Когда он вышел в центр острова, женщины истерически заорали:

– Кви-ри-кян! Кви-ри-кян!

Понимая, что в семьдесят три стриптизы выигрывают не бицепсами, Ашот пошел ва-банк. Сняв плавки после купания, он был в джинсах на голое тело. Что и продемонстрировал всему фестивалю.

Явленное миру оказалось достаточно помятым жизнью, так что первое место присудили не за качество, а за мужество. Но Инга, сидевшая в шезлонге с другой стороны острова, заорала:

– Спереди не вижу, а сзади, как врач, скажу – тело молодое, но жопа старая!..

С тех пор фестивальные шутили: «Квирикян с молодым телом и старой жопой».

– Ишемия-мишемия! – передразнил Ашот Квирикян Ингу не тогда, на пляже, а уже сейчас в автобусе. – Не занимайся негативным программированием! Я здоров как бык! Как бык, похищающий Европу! Как говорят армяне, пусть коньяк, который мы пьем, будет старше куколок, с которыми мы спим!