Николас Спаркс - Дорогой Джон

Мы провели в седле шесть или семь часов. Я напрягал все силы, чтобы не отставать от Саванны, хотя это было почти невозможно. Я не летал из седла мордой в грязь, однако было несколько рискованных моментов, когда Пеппер делал свечку, и я еле удерживался в седле. Только собираясь на ужин, я понял, во что позволил себя втравить. Я ковылял, как утка: мышцы ног болели так, словно Тони лупил по ним несколько часов.

Вечером в субботу мы с Саванной пошли в уютный маленький итальянский ресторан. Она предложила мне потанцевать, но к тому времени я едва мог передвигаться. Прихрамывая, я направился к машине, но Саванна с озабоченным видом остановила меня. Нагнувшись, она стиснула мне ноту.

— Вот тут больно?

Я подскочил и заорал. Отчего-то Саванна нашла это забавным.

— Ты что делаешь?

— Проверяю, — сияя, сообщила она.

— Что проверяешь? Я же сказал — мышцы болят!

— Проверила, смогу ли я, такая маленькая, заставить кричать большого тренированного пехотинца.

— Больше не проверяй, — буркнул я, растирая ногу.

— О'кей, — легко согласилась она. — Мне тебя очень жаль.

— Что-то непохоже.

— Нет, правда жаль, — сказала Саванна. — Странно как-то, тебе не кажется? Я ездила столько же, сколько и ты, и прекрасно себя чувствую.

— Ты постоянно ездишь верхом.

— Я не садилась на лошадь уже месяц!

— Нуда, большой срок!

— Да ладно, признай — это смешно!

— Обхохочешься!

В воскресенье мы все вместе ходили в церковь. Я по-прежнему никуда не годился, поэтому хлопнулся на диван и остаток дня смотрел бейсбольный матч на пару с отцом Саванны. Джилл принесла нам сандвичей. Я вздрагивал от боли всякий раз, когда пытался устроиться поудобнее. На экране судья назначил дополнительные иннинги. Мистер Кертис оказался общительным человеком: разговор переходил с армейских порядков на обучение его питомцев и их перспективы на будущее. С дивана мне было видно, как Саванна разговаривает с матерью на кухне. Она часто мелькала за окном гостиной с корзиной белья для стирки, закладывая очередную порцию в стиральную машину. Выпускница колледжа и взрослая девица, она все еще привозила грязную одежду стирать мамочке.

Вечером мы поехали в Чапел-Хилл смотреть новое жилье Саванны. Мебели там было немного, но дом оказался довольно новым, с газовой плитой и маленьким балконом, откуда открывался вид на студенческий городок. Несмотря на теплую погоду, Саванна зажгла газ, и мы подкрепились сыром и крекерами — в доме только и было, что сыр, крекеры да каша. Я нашел это неописуемо романтичным, хотя уже успел убедиться, что наедине с любимой романтичным мне кажется решительно все. Мы заговорились почти до полуночи; Саванна казалась странно притихшей. Когда настало время ложиться, она ушла в спальню и долго не возвращалась. Соскучившись, я пошел к ней и остановился в дверях. Саванна сидела на кровати. При моем появлении она стиснула руки и глубоко вздохнула.

— Ну что… — начала она.

— Ну так что? — спросил я, не дождавшись продолжения.

Новый судорожный вздох.

— Уже поздно. Мне завтра с утра на занятия. Я кивнул.

— Тебе нужно поспать.

— Да, — спохватилась она, словно подзабыв об этом, и отвернулась к окну. Через жалюзи пробивался яркий свет фар заезжавших на стоянку машин. Когда Саванна нервничала, она выглядела прелестно.

— Ну что… — начала она снова, словно говоря со стенкой.

— Я с удовольствием устроюсь на диване.

— Ты не против?

— Нет, — солгал я, так как, честно говоря, предпочел бы другой вариант.

Упорно глядя в сторону, Саванна сидела неподвижно.

— Просто я еще не готова, — тихо сказала она. — Хотя очень хочу. Я много думала об этом последние недели и решила, что так будет правильно. Я люблю тебя, ты любишь меня. Когда люди любят друг друга, они этим занимаются. Все казалось легко и просто, пока ты был далеко, но сейчас… — Она замолчала.

— Все нормально, — сказал я. Саванна повернулась ко мне:

— А тебе было страшно в первый раз?

Я позволил себе напомнить, что для мужчин и женщин первый раз немного отличается.

— Ну да, верно. — Она притворилась, что поправляет одеяло. — Ты злишься?

— Ничуть.

— Но ты огорчен!

— Ну… — начал я, и Саванна засмеялась.

— Прости меня!

— У тебя нет причины извиняться. Она немного подумала.

— Тогда почему все выглядит так, словно я должна извиниться?

— Ну, я одинокий солдат, — напомнил я. Саванна снова засмеялась, и в ее смехе явственно слышалось напряжение.