Яков Шехтер - Астроном

По вечерам в казарме начинается попойка. Стоит Шатрову уйти к себе, как откуда-то извлекаются бутылки дешевой китайской водки, немудреная закуска и начинается пир. Я вежливо отказываюсь, ухожу далеко за казармы, достаю дудочку, и тихонько наигрываю мелодию сопок. От нее становится легче на душе и спокойнее в сердце. Успокоенный, я вновь начинаю повторять отложенное в сторону учение. В Порт-Артуре опасности и заботы так поглотили меня, что на повторение не хватало ни сил, ни желания. Сейчас, во время затишья, я постараюсь наверстать упущенное.

«В чем разница между мудрым и проницательным? Спрашивал Ариус и раби Иоси. Мудрый подобен богатому меняле. Когда ему приносят динар на проверку – он проверяет, не приносят – сидит без дела. А проницательный подобен расторопному меняле: когда ему приносят монеты на проверку – проверяет; а когда не приносят – ищет сам, или проверяет приобретенные раньше».

25 января

Закончилось сражение у Сандепу. После успешных действий наших пехотинцев и кавалерии, главнокомандующий Куропаткин отдал приказ вернуться на исходные позиции. Все говорят, что он копит силы для решающего сражения.

В воздухе витает возбуждение, предстоящая битва кружит головы. Наши части заново укомплектовываются, причем в двойном размере, за счет прибывающих из России подкреплений. Каждый батальон равняется по численности полку и экипирован по высшему разряду. Все новое: винтовки, четыре пулемета на каждую роту, артиллерия на свежих лошадях, даже воздушный шар для наблюдения за противником.

Наш полк занял позицию у поселка Шуанго. Все роют окопы, музыкальная команда в том числе. Очень много работы, встаем с зарей, ложимся уже в темноте. Укрепления напоминают подземный город: бесконечные ходы сообщений, трехскатные блиндажи, окопы полного профиля, с брустверами из мешков с песком, глубокие ниши в стенах для хранения боеприпасов. Нет времени писать, да и пальцы сводит от многочасового держания черенка лопаты. Как я снова возьму в руки трубу?

6 февраля

Началось. Рано утром загрохотали пушки японской артиллерии. Пока не у нас, гораздо южнее, но канонада слышна весьма отчетливо. Солдаты с непривычки ежатся и втягивают голову, я же только посмеиваюсь, ведь под куда более грозный рокот я прожил много месяцев.

Все разошлись по своим местам в ожидании атаки. Я взял в руки винтовку и принялся размышлять.

Кто я? Что будет со мной? Зачем Всевышний привел меня в этот край? Есть ли некая задача, которую мне необходимо выполнить? Возможно, я сегодня умру, ведь такое запросто может случиться. Успел ли я сделать то, для чего появился на свет?

Эти мысли иногда приходили мне в голову, но я всегда отодвигал их подальше, предполагая, что время еще есть и со всем можно разобраться. Но сегодня, пред лицом надвигающейся опасности, они заполонили мою голову.

И что, собственно, произошло? Ведь в Порт-Артуре смерть стояла куда ближе, чем сегодня. Тогда я не думал о ней, почему же сейчас печальные мысли охватили меня целиком, без остатка? Значит ли это, что моя душа чувствует приближение смерти, и поэтому волнуется, или я просто боюсь, отвыкнув от чувства постоянной опасности?

Мы просидели в окопах с ружьями наизготовку целый день, но ничего не случилось. Когда позиции пронизала хрустальная прозрачность наступающего вечера, привезли обед, и тревожные мысли ушли. Я записываю их поздно ночью, при свете огарка свечи. Рядом тяжело дышат, храпят соседи по землянке, возможно, те самые люди, рядом с которыми мне придется умереть и быть похороненным вместе. Провести вечность рядом с ними – это ли не страшнейшее из наказаний!? Ведь из могилы не убежишь, и соседей не переменишь. Придется лежать, бок о бок, дожидаясь конца времен.

24 февраля

У нас по-прежнему тихо, хотя вокруг грохочет и полыхает ужасающее сражение. К нам доходят только слухи, и они страшны. Десятки тысяч уже погибли, раненых давно не считают. Войска генерала Ноги, моего старого артурского противника, разгромили казачьи части и беспрепятственно идут вдоль речки Пухэ к Мукдену, обходя правый фланг нашей армии. Это значит, что наши так старательно возведенные окопы могут не понадобиться.

16 февраля

Сегодня мы вступили в первый бой, и разбиты наголову. Душа моя не зря трепетала и беспокоилась, от неминуемой смерти нас спасло только чудо. Сейчас я в безопасности и могу спокойно описать события минувшего дня. Руки плохо слушаются, буквы наплывают одна на другую.