Питер Хёг - Тишина

— У меня уже много лет не было настроения гулять по берегу моря.

Глаза ее сузились.

— А если бы было?

Он задумался.

— Песок как будто подсыхает.

Она кивнула.

— Вода уходит. Потому что давление увеличивает пористость вокруг области давления. Теория Вартаняна. Которая говорит приблизительно следующее: накопление напряжения в земной коре приведет к изменению уровня грунтовых вод. Мы занимаемся разработкой этой теории. Обрабатываем данные по уровню воды при бурении скважин. Со всей Зеландии. Чтобы определить, будут ли новые толчки. И понять, почему произошли первые.

Он едва обращал внимание на слова. Только на их окраску. Пока она объясняла, она сместилась в субдоминантную тональность, ля-мажор, интеллектуальная часть ее зазвучала с ней в унисон, в ее окраске появились голубоватые оттенки.

— Все закончилось, — заметил он. — Так пишут в газетах. В известняке были пещеры, которые обрушились. Считается, что их больше нет.

— Да, — сказала она. — Это точно, пещер больше нет.

Звучание ее изменилось. На короткое время, на четверть секунды. Но лучше бы этой четверти секунды не было. Теперь в ее звучании появился фа-минор. Тональность самоубийц.

— В чем дело? — спросил он. — Что-то не так?

Она бросила взгляд через плечо. Как будто опасаясь кредиторов. Но в ее случае такого быть не могло. Она всегда довольствовалась малым.

— Тогда возникает вопрос о толчках, — сказала она.

— В газетах пишут, что еще неизвестно. Были ли толчки. Или же это просто обвал пещерных систем. Пишут, что в Дании всегда были подземные толчки. Что это как-то связано с напряжением со времен ледникового периода. Просто раньше не обращали на это внимания.

— Откуда у них такие сведения?

— От вас, видимо.

Ее звучание снова изменилось.

— Это чрезвычайная ситуация. Любая информация должна быть согласована с особым отделом полиции.

Перед ними что-то поставили, возможно закуски, она отодвинула их.

— Положи руки на стол.

Он положил руки на стол.

— Силу землетрясения измеряют по шкале Рихтера. От одного до трех баллов заметить невозможно. Только записать сейсмографом. И даже в этом случае оно будет определено только опытным сейсмологом. Четыре балла приводят к ощутимым вибрациям. Но в городе может показаться, что это из-за движения транспорта.

Она трясла столешницу, так что та ударялась о его руки. Вибрации усилились.

— Начиная с пяти баллов кирпичные дома дают трещины. При шести — еще хуже. Все начинается как взрыв. В одной точке. Эпицентре. Оттуда нерегулярными кольцами распространяются вторичные волны. Именно они и вызывают разрушения.

Столешница ударила ему в грудь.

— Начиная с семи баллов и выше все превращается в хаос. Все, кроме каких-то отдельных частей зданий, рушится. Звук похож на гром. Но невозможно определить источник звука.

Столик вибрировал под его руками. Один из бокалов опрокинулся и разбился. Она откинулась назад.

— Я была у разлома Сан-Андреас. Несколько лет назад. В Калифорнийском университете, в Лос-Анджелесе. Мы закачивали пар под высоким давлением между пластами. Чтобы снять напряжение земной коры. Ничего не получилось. Мы работали под Антонадой. В двадцати километрах от Сан-Франциско. Произошло землетрясение. Только что была жизнь, будни, дети. В следующее мгновение — смерть и разрушение. Пожар из-за разрыва газовых труб. Это было маленькое землетрясение. Семь по шкале Рихтера.

Он никогда прежде не видел ее такой, даже когда она уходила от него. Звучание ее было чрезвычайно сконденсированным.

— Эпицентр землетрясения определяется обычным тригонометрическим методом. Институт геологоразведки Дании и Гренландии — часть европейской сейсмологической системы оповещения. У них мгновенно появляются европейские данные, как только сейсмическая волна достигает Цюриха или Гётеборга. Ничего зарегистрировано не было. У Института есть измерительная станция на Западном валу. [43] Старые военные укрепления, находящиеся в 9 км от центра Копенгагена. У них там стоят сейсмографы «Рефтек». В полной комплектации. Сонар, который может зарегистрировать передвижение паука по мосту Книппельсбро. Они ничего не зарегистрировали.

Он понимал все, что она говорит. И одновременно не понимал.

— Опускаются квадратный километр земной коры и морское дно, — продолжала она. — Перемещаются более сотни миллионов тонн камня, мела и песка. А в результате — лишь легкое дрожание нижнего горизонта почвы.