Эптон Синклер - Нефть!

Бэнни украдкой взглянул на Руфь. Ее широко раскрытые, испуганные глаза были уставлены на брата, руки судорожно стиснуты. Она так же смотрела на него, когда он уезжал на войну.

— И ты уверен, что ты не мог бы найти для себя никакого более важного дела? — спросил Бэнни.

— Я рассчитывал, что сделаю невесть что, но все эти последние годы научили меня тому, что с рабочим не очень-то считаются в этом капиталистическом мире и что он должен знать свое место. Многие из нас попадают в тюрьму, очень многие умирают. Единственно, что ты можешь делать и что, безусловно, мы делаем, — это помогать будить рабов.

Наступило молчание.

— И ты вполне уверен, что мирным путем добиться ничего нельзя?

— Спрашивай об этом других, Бэнни, а не меня. Спрашивай наших врагов. Ты думаешь, что во время забастовки они действовали мирным путем? Если бы ты был здесь в то время, ты бы увидел.

— А на демократию ты уже больше не надеешься?

— Почему? Наоборот. Демократия — это цель, это — единственное, ради чего стоит работать. Но она не может существовать до тех пор, пока мы не разобьем тех оков, в которых нас держат представители крупной промышленности. А для этого необходима борьба, которую демократия вести не может. Посмотри на всех этих олухов, которых Эли забрал в свою скинию, и представь их себе сражающимися с Вернонами Роскэ.

Бэнни не мог не улыбнуться.

— Это как раз то самое, что говорит Верн.

— Ну да. Он человек-практик, и я его за это уважаю. Он знает, чего хочет достигнуть, ищет способы и достигает. Он не позволяет правительству поступать так, как оно считает нужным, и низвергает его путем подкупов. Между прочим, Бэнни, читал ты последнее письмо Дана Ирвинга?

— Газета у меня была, но я еще ее не смотрел.

— Ты там найдешь много интересного. Дан пишет, что всем сотрудникам вашингтонских газет известен тот факт, что Роскэ и О'Рейли, столковавшиеся с генерал-прокурором, купили президентство Гардинга с условием, что с ними будут заключены договоры на разработку нефти на земле, принадлежащей морскому ведомству. Они подкупали всех административных лиц направо и налево и также газетных сотрудников. Требуют, чтобы было произведено расследование этого дела, но, разумеется, кучка сильных мира сего этого не допустит.

Опять наступило молчание. Поль, наблюдавший за своим другом, увидел смущенное выражение в его глазах и прибавил:

— Не говори мне об этом, дружище. Я ничего не хочу знать такого, о чем я не мог бы свободно говорить с другими. Но и ты и я прекрасно понимаем, что капиталистическому правительству совершенно нечего делать с демократией.

Бэнни опять ничего не ответил, и Поль сказал:

— Я взял в пример Верна, как ты его называешь, потому что именно его я имел возможность наблюдать это время, и он воплощает для меня всю капиталистическую систему. И я спрашиваю себя, каким путем я смог бы, если бы захотел, отнять у него его власть? Я выискивал всякие способы, которые дали бы мне возможность сделать это легальным путем. Но судьи в его власти и считают правильным все, что бы он ни говорил. Они всегда имеют полную возможность опутать вас целой сетью разных хитросплетений. И в его руках пресса, и в его руках кино — все, что служит для того, чтобы внушать массам те или другие понятия и взгляды. И мы никогда не смогли бы собрать большинство голосов, так как Верн заполнил бы доверху все избирательные урны своими кандидатами. Даже если бы нам и удалось провести своих каких-нибудь кандидатов, то, разумеется, они оказались бы подкупленными Верном раньше, чем вступили бы в отправление своих административных обязанностей…

— Но, Поль, на что же ты в таком случае можешь рассчитывать?

— Я пойду к рабочим. Нефтяные рабочие Верна составляют основу его власти, они дают ему богатство. И у всех у них одно общее дело, одни общие интересы: они желают получить то богатство, которое Верн у них отнимает. Они, конечно, еще недостаточно ясно отдают себе в этом отчет: они читают газеты, подкупленные Верном, и ходят в кино, которое поучает их тому, чему желает их поучать Верн. Но теперь мы будем их учить, и когда они возьмут в свои руки все нефтяные фонтаны, как сможет Верн взять их себе обратно?

— Он пошлет войска, и они возьмут.

— Нет, он не пошлет войска, так как в наших руках будут железные дороги и все рабочие на телеграфных станциях. Они будут посылать наши телеграммы вместо его. Мы будем иметь своих людей в отраслях промышленности. И организовав их, научим их, как и что нужно делать. "Вся власть союзам".