Тибор Фишер - Философы с большой дороги

ужасными налетчиками» (хотя мы и согласились на том, что в отдаленном

будущем Жослин одолжит Сесиль некую скромную сумму, которая ни у кого не

вызовет подозрений, но будет очень и очень кстати).

– Неужто все так просто? – спросил я Сесиль, уточняя детали операции.

– В принципе для перечисления денег необходимо наличие на документах

двух подписей, но если исходить из принципов, то и браки заключаются на веки

вечные...

Ужин в Драгиньяне 1.2

Мы почувствовали усталость, достигнув состояния, о котором говорят:

назюзюкались.

С тихим ужасом я обнаружил, что вновь оказался перед выбором, и с

удивлением поймал себя на мысли, что во мне заговорила склонность к

уединенной, скромной жизни, неспешным размышлениям – к тому, что явно не

входит в меню ресторана «У Одиль»; давно похороненный Эдди вдруг

сделал попытку восстать из гроба.

Юпп молчал, словно лишившись дара речи; он выпил больше обычного,

колючий, цепкий взгляд его затуманился. Впервые с момента нашего знакомства

я видел, что настороженное выражение, застывшее в его зрачках, вдруг

исчезло, вывесив табличку «Не беспокоить». Он потягивал вино -

клянусь, лучшее из всех, которые ему доводилось пробовать, – совершенно не

вникая во вкус.

Я же все никак не мог выбросить из головы историю одного египетского

вора, Аменкау, который, позаимствовав в чьей-то усыпальнице кое-какие

изделия из драгметаллов, отдал толику серебра писцу Ошефитемвусу за кувшин

вина и еще толику – Пенементенахту за бочонок меда. И они устроили

празднество, радуясь тому, сколь удачно удалось им спрятать концы в воду.

«Мы пришли с вином в дом надсмотрщика над рабами и влили в вино две

меры меда и пили его». Все эти трогательные подробности известны нам

из судебного приговора, вынесенного свыше трех тысяч лет назад. Бедняги

допустили лишь одну – но роковую – ошибку: стали сорить деньгами на людях.

Совсем как мы; надумай полиция прошвырнуться по дорогим ресторанам, где люди

швыряют деньгами...

Где я допустил в жизни ошибку 1000.1

– Меня еще никто так не целовал, – прошептала Зоя.

Я и поныне признателен Хеопсу за постройку великой пирамиды: пусть

заниматься любовью на камнях жестковато – это было незабываемо. И дело вовсе

не в том, что любовным ложем нам стало самое величественное сооружение в

подлунном мире... Иные вещи мы никогда не знаем наверняка, но, готов

клясться всеми святыми, то был лучший момент в моей жизни. А когда я сполз с

пирамиды вниз, все полетело под откос.

Ночь была холодна, звезды завистливо щурились, глядя на нас, но – вся

вселенная служила нам одеялом. Зоя, чьей специализацией была египтология,

больше всего радовалась именно месту нашего свидания. Что до меня – у меня

были кое-какие оговорки на этот счет, но, в конце концов, пирамида – не

флагшток, с нее не так просто упасть. Когда мы разомкнули объятия, я точно

знал (будто меня надо было в этом убеждать!): ответы на все загадки

мироздания заключены в книге формата 170 х 85 х 80 х 85, что-то египетское,

читать, как брайлевский шрифт, руками. Над нами сиял пламенный столп,

уходящий во тьму – если столп может ходить, – творение более величественное

и более причастное вечности, чем наш каменный матрас. Это пламя, огненным

венцом брызнувшее вверх над площадкой, венчающей пирамиду, научило меня:

протяженность пространства заполнена мраком и холодом, которых в нем слишком

много, тепло же, что согревает нас, исходит не от солнц, но от сгустка

пламени, обтянутого кожей.

Предавая бумаге то, о чем я не напишу

От того, что ответ столь прост и лежит на поверхности, впору прийти в

полнейшее, позорнейшее замешательство. Что-то подобное утверждали и отцы

пустынники, однако их речи всегда наводили на нас скуку – кому интересно

знать правду. Вот выверните ее наизнанку, скажите задом наперед, переведите

на какой-нибудь сраный иностранный язык: юлбюл, юлбюл, юлбюл. Сокровище,

которое не украдешь.

О нет, обрести его нелегко. Иже и сохранить.

Единый сущ Господь. Единый и многоликий. Там, на вершине пирамиды, я

сжимал в руках совершенство – как оно есть. Я был достаточно молод, чтобы в

груди у меня работал силовой генератор, но достаточно стар, чтобы не

обманываться на сей счет. Мы спустились к Нилу – сидели и смотрели, как

зигзагами бежит рябь по воде.

Я был без ума от того, как Зоя стопит машину (я никогда не видел, чтобы