Тибор Фишер - Философы с большой дороги

приправу и не можешь удержаться... Я расстрелял всю обойму и, выхватив

полицейский револьвер, болтавшийся у меня на поясе, ничком упал на пол (я

что-то не слышал, чтобы хоть одному паломнику повредила та быстрота, с

которой иные простираются ниц, исполненные благоговения при виде священного

колодца Замзам в Мекке). На полу я пристроился, полагая, что так принято

делать, если хочешь уменьшить площадь поражения тела во время перестрелки, и

принялся ждать, пока в коридоре появится второй вертухай.

Я ждал. Потом услышал, как меня окликает Юбер. Слабым, охрипшим

голосом: «Этот готов!»

Все еще опасаясь словить пулю промеж глаз, я осторожно выглянул из-за

угла. Юпп все так же висел на цепи, однако второй бугай недвижно лежал на

полу – словно он прилег позагорать в одежде. «Целый день ждал, когда ж

удастся до него добраться», – пояснил Юпп. Судя по всему, пальба

отвлекла внимание второго бугая и он забыл, что главная его задача – не

спускать с Юппа глаз. Юпп же, воспользовавшись единственным из своих членов,

который исправно выполнял свои обязанности, со всего маху засветил парню в

рожу, так что его сенсорные восприятия после этого стали равны нулю.

Расковать Юппа оказалось делом нелегким: умение управляться со всякими

железками сроду не было сильной стороной моей натуры. Покуда Юпп собирал

себя по частям, я подошел ко все еще валявшемуся на полу вертухаю номер два,

который принялся не очень членораздельно бормотать что-то вроде литовской

молитвы матери-Земле, и от души отмутузил его ногами. После чего отошел в

угол и выпростал на пол все содержимое своего желудка. Страх – штука, плохо

усваиваемая.

– Ты как-то не очень удивлен, увидев меня здесь, – заметил я Юппу.

– Ну да. Хотя ты несколько подзадержался. Не забыл: нам ведь еще нужно

ограбить банк?

Вертухая номер два мы подвесили на цепь, несколько ошалело радуясь

перспективе встретить конец века заживо.

– Как ты меня отыскал? – поинтересовался Юбер, демонстративно возясь с

барабаном своего револьвера.

– Все были брошены на поиски. По счастью, засекли машину, на которой

тебя увезли.

– Ладушки, – кивнул Юбер, вставляя дуло пистолета в ухо висящему на

цепи вертухаю. – Ну что, готов отправиться в «Великое может

быть»?

Раздался щелчок затвора – револьвер был не заряжен, но, подозреваю,

охваченному страхом бугаю нужно было немалое время, чтобы это осознать.

Юпп опустил патрон в карман куртки бедняги:

– Сохранишь на память о том, что ты уже покойник. Считай, что я тебя с

того света вытащил. Постарайся жить по-человечески.

Юпп сходил, проверил, что с любителем комиксов, и обнаружил, что тот

сбежал, не получив, судя по всему, ни единой царапины – крови на полу не

было.

Скинхед все так же сидел в машине.

– У нас есть минут пятьдесят, чтобы успеть в Тулон, – пробормотал Юпп,

взглянув на часы. – Думаю, лучше тебя с этой проблемой никто все равно не

справится, не важно, философ он или нет.

И я погнал под двести км/ч, отвлекаясь разве что на настойчивые

требования Юппа прочесть и откомментировать ему ряд пассажей из Эпиктета и

Зенона – он все норовил положить мне на баранку открытую книгу – и на

причитания этого бритоголового парня. Попутно Юбер высказал, что он думает

по поводу отсутствия с нами крысака и присутствия несчастного скинхеда.

* * *

С крыши нам был хорошо виден фургон, в котором засел Корсиканец,

превратив тот в подобие центральной нервной системы, призванной управлять

массой полицейских, заполонивших центр Тулона: к «заказанному»

нами банку в ожидании ограбления были стянуты внушительные силы охраны

правопорядка.

Мы знали наверняка, что Корсиканец сидит в фургоне: он начал вновь

обхаживать Жослин, а потому в мельчайших подробностях расписал ей все

мероприятия по охране банка. Мне казалось, солнце светит лично для меня: его

лучи проникали куда-то под кожу, туда, где у нас кнопочка счастья.

Здание, на крыше которого мы сидели, находилось чуть поодаль от главной

площади: строения, чьи фасады выходили на саму площадь, по случаю

сегодняшнего дня были увенчаны дополнительным архитектурным убранством -

полицейскими на крышах (столь представительное собрание полицейских достойно

искреннего восхищения); но мы не жаловались – с нашего места открывался

прекрасный вид на происходящее внизу. На площади не то чтобы собралась