Людмила Глухарева - Расчет только наличными, или страсть по наследству

…Здесь Ху-Фу и попытался возразить, он, конечно, чуть-чуть хромал, но был лучшим охотником и мог не беспокоиться о себе лично.

Все дело заключалось в том, что жена и дети его были рыжими. Долго ему выступать не дали: пока он тужился и, краснея от волнения начал говорить, шаман шевелением руки направил на него людей, и его жестоко избили до потери сознания, удивительно, что он вообще выжил…

Когда он очнулся, племя уже давно ушло и в стойбище оставались немногие, сборная солянка со всех родов: слепые на один глаз, хромцы, старики, старухи и порченая молодежь: все белесые и рыжие. Мужчины? А мужчин не было – среди взрослых охотников шаманы благоразумно не стали проводить селекцию, да и наглядный пример с Ху-Фу, замертво валяющимся на плацу, придал энтузиазма и послушания всем, даже не сомневающимся в своем колере.

Вот таким образом Хе-Фе оказался единственным добытчиком среди множества голодных, и ему в конце концов удалось их прокормить. Как же он смог это сделать?

Он поменял сырьевую базу – мелкую птицу и рыбу, которых раньше никто и не рассматривал в качестве добычи, сделал основным источником еды.

Им были придуманы разнообразные метательные приспособления: камни, сплетенные в сеть, рогатки, а музыкальный лук, забава известная с незапамятных времен, стал тоже орудием лова – с его помощью даже малый ребенок мог набить тупыми стрелами целую кучу уток.

Ху-Фу выбрал девять подростков себе в помощь, ребят самых сметливых и ловких на охоте, и девушек, умеющих собирать травы и готовить отвары.

Это и было начало легендарного Союза Девяти.

Почему именно девять? После первой зимы умерла четверть оставшихся, вторая зима унесла жизни еще четверти, и выбирать было особо не из кого, это потом на число девять накрутили мистики и таинств, но тогда все определяли голод и смерть.

Это был редкий момент в истории, когда над головами людей не висела религия, когда не было дармоедов и человек ценился за то, что он мог придумать и сделать.

Девять избранных лютой ненавистью ненавидели шаманов, и понятно, что они не верили ни в духов, ни в призраков, а верили единственно в человеческий ум и умение.

Они потом сами, без Ху-Фу, собрались и дали клятву – не допускать жрецов и шаманов, и нет никаких духов предков, есть только Солнце, Земля, Небо и человек, пока он жив.

Следующие поколения медленно продвигались за отступающим ледником, от болот к новым озерам, и с каждым годом жизнь становилась надежней и сытней.

Племенем, а число соплеменников достигало уже нескольких тысяч, умело правил Союз Девяти. Они были уже не изгнанниками, а единственно выжившими – те, кто ушел на восток, давно уже погибли вместе с голодными мамонтами в бескрайней северной тундре, не оставив от себя и гнилого ремешка.

В Северной Германии они столкнулись с другими людьми, также продвигавшимися за ледником – те начали свой путь с юга Франции.

У атлаа в то время уже были составные луки, не было шаманов, не было родов, но был Союз Девяти, поэтому все кончилось быстро и трагически – южан полностью перебили.

Слово «атлаа», такое имя дал им еще Ху-Фу, означало «настоящие люди» – атлаа, и естественно, что остальные двуногие людьми не считались.

Было только одно маленькое отличие от всех подобных прецедентов, произошедших в прошлом и предстоящих в будущем, – уничтожение южан организовал Совет Девяти и операция прошла под единым стратегическим управлением – мужчин перебили в загонной охоте за неполный месяц, а женщин и маленьких детей взяли в племя для улучшения породы.

Атлаа тенью нависли над Югом, засылая разведчиков все дальше и дальше, и наконец узнали об охотничьем рае в Сахаре.

Их сдерживал теперь только долгий путь по скудной земле Франции и Испании – за лето женщины и дети не дошли бы, но тут случилась беда, и поход стал необходимостью…

Разрушение Северо-Лаврентийского ледника, сравнимого по величине с Антарктическим, шло все быстрее и быстрее. Сначала не стало морской преграды, это событие, произошедшее во времена Ху-Фу, дало дорогу Гольфстриму и послужило толчком отступления ледника в Европе, но наземная часть ледника, занимавшая большую часть Северной Америки, казалось, оставалась неизменной.

Таяние ледника происходило внутри континента, и там скопилось целое море пресной воды, море, объемом превышающее Балтийское, – сдерживаемая все утончающимися ледяными стенами вода при нулевой температуре. Произошло неизбежное – при сильнейшем землетрясении в Мексике перемычка рухнула на протяжении сотни километров, и всего за две минуты в Атлантический океан вылилось колоссальное количество холодной, как лед, воды.