Зуфар Гареев - Спящие красавицы

– А как птица сказать может? Вы совсем, что ли?

Любовь Семеновна:

– Может! Когда не надо – поет соловьем… А когда надо… Ты хоть посмотри, какую красавицу отгрохали папашке твоему!

Смирнов любуется господином Перепечкиным:

– Да, жених что надо. Эти перстни доставлены из Гамбурга вчера самолетом…

Любаша встревожено сообщает снова:

– Иван Михайлович говорит, что он по-прежнему сомневается в правильности выбора.

Адвокат заламывает руки:

– Почему? Ну, почему, Иван Михайлович? Так хорошо сидит костюмчик…

Он умоляет:

– Ну что ж Вы, голубчик! Мы уже с ног сбились, дорогой мой! Ну почему Вы не торопитесь к своему счастью?

– Он говорит, что этап романтики закончился слишком быстро… – сообщает Любаша. – Он говорит, что нижний поцелуй возможно пришел несвоевременно от… развратной молодежи. Если он, конечно, был.

– Был! – категорично заявляет Любовь Семеновна. – Было неземное наслаждение как пить дать…

Любаша в сомнении:

– Доказательств по-прежнему нет.

– Какие еще нужны доказательства трупу? – возмущена Любовь Семеновна.

– Ну, ну, Любовь Семеновна… – урезонивает ее адвокат.

Любаша переводит:

– Он требует найти ему новую девушку… С более выраженной романтической мотивацией…

– Опять заладил свое! Какая тебе мотивация, старый дурак? Хватай пока горячо!

– Ну, ну… – мнется адвокат.

– Да что Вы нукаете все время? – не понимает Любовь Семеновна.

– Вообще, он имеет право на любую девушку… – кисло заявляет адвокат.

– Кто? Он? Между нами, он имеет право только на гроб! Ишь ты: сказочно богат… престиж… статус… А вот как мужчина каков?

Она сдергивает с Перепечкина парик.

– Полюбуйтесь!

Смирнов отшатывается от страшной картины живого мертвеца.

Любовь Семеновна надевает парик снова.

– Да если бы не парик – и смотреть не на что!

Адвокат не знает что сказать:

– Вы причиняете моему подопечному боль! Если он такой плохой, то почему вы за него выходите замуж?

– Любовь зла! – говорит Ксения Михайловна. – А Вы как думали, дружок?

Перепечкин тем временем вдруг начинает синеть и хрипеть. В какой-то момент открывает глаза, почему-то находит взглядом Любовь Семеновну и останавливает взгляд на ее большой груди. Любовь Семеновна торопливо крестится.

– Ой, страшный! Как черт из табакерки!

Но спохватилась и грозно приказывает:

– А ну закрой глаза! Закрой, я сказала!

– Ну, ну… Любовь Семеновна… – мямлит адвокат.

– Да что Вы нукаете все время? А ну закрой глаза!

Сплевывает в сторону:

– Ну чисто Вий, мамочка…

Любаша торопливо хлещет Перепечкина по щекам:

– Ну зачем ему столько эмоций? Вы же видите, что он элементарно не справляется с ними!

Побледневший Смирнов перехватывает взгляд жениха.

– Вы знаете, куда он смотрит?

Любовь Семеновна откликается:

– А то!

Она прикрывает бюст руками:

– А ну закрой глаза, живо! Видите, мертвяк – а туда же! Ему порно подавай, а вы говорите романтика!

Иннокентий тоже потрясен:

– Господибожемой…

Любовь Семеновна обескуражена явлением попугая:

– Вот еще один дурак – в любую щель лезет…

Она замахивается на предателя интересов:

– А ну!

Иннокентий отскакивает:

– Спасибо, блядь! Поправь манишку.

Терпение Любовь Семеновны лопнуло. Она выглядывает в коридор:

– Старшина! Быстро этого на нейтрализацию! Хватит кошмарить людей! Хватит я сказала!

И только в кабинете профессора Майера все наносное отступает на второй план. Здесь курится сладковатый дым, здесь оазис философской мысли, здесь все располагает к неспешному созерцанию событий, текущих мимо как песок сквозь пальцы…

Глаза Майера и Козырева полуприкрыты, вокруг тишина. Привычно сидит подле ног Козырева Лиза. Она предана как старая собака, пожившая с хозяином много-много лет. Она смотрит вдаль, щурится будто бы от сильного ветра промозглых невзгод, которые уже проступают на закате дней…

Вера зевает от недосыпа, Пушкин топчется со сценарием. Хильда читает вслух СМС-ку от Аделаиды.

– «Доктор, вчера я приняла ведерную клизму, я свежа как цветок. Зайдете посмотреть на Вашу Аделаиду? Извините, что это пока единственная новость нашего романа. Вы знаете, как я мучилась запорами…»

– Запорами… – вторит Майер.

Лиза глубокомысленно покачивает головой.

Хильда вздыхает:

– Бедняжка. Что ответить?

– О да, зайду… Поздравьте ее с ведерной клизмой. Что еще?