Глория Му - Вернуться по следам

Пес послушно лег. Морда у него была грустная.

Я села рядом на пол, положила собакину голову к себе на колени, стала гладить по морде, по глазам.

– Ну прости меня. Прости. Ты был прав, конечно, стоило его укусить. Только я никак не могла тебе этого позволить.

Ричард выпутался из моих рук и лизнул меня в нос.

– Не печалься, дружочек, ничего он нам не сделает. Обещаю.

Тренировок у меня в тот день больше не было, и вечером я осталась дома, чем до смерти напугала маму.

– Глория, ты никуда не идешь сегодня? Ты не заболела?

– Не беспокойся, мам, просто тренировку отменили.

– Вот и хорошо, хоть отдохнешь… Уроки сделала?

– Да, мам.

– Ну, отдыхай… Ты точно хорошо себя чувствуешь? Ой, пирожки! – И мама газелью умчалась в кухню, а мы с Ричардом остались валяться на колючем солдатском одеяле, которое подарил нам дедушка – специально для «половой жизни», – наслаждаясь редким праздником, можно сказать, торжествуя лень, ведь нам нечасто выпадали такие вечера.

Я все время куда-то бежала, что-то делала, спала и читала только урывками, так что у Ричарда была собачья работа во всех смыслах этого слова. А тут – уют и полумрак, тишина, мягкий свет настольной лампы да еще запах пирожков словно окутывали нас семью покрывалами покоя.

Я читала, лежа на животе, а Ричард спал, сложив голову и передние лапы мне на поясницу, и только я успела подумать, что дома может быть не так уж плохо, если никто не дергает, как вошла мама, включила верхний свет, и волшебный кокон безмятежности исчез.

– Гло, сколько можно повторять, не читай при таком свете – глаза испортишь. И вообще, иди умывайся – и спать, раз в жизни надо нормально выспаться. И книжку дай сюда, я тебя знаю, будешь втихаря до утра читать.

Я выползла из-под Ричарда, который моргал сонно и бессмысленно, отдала маме книжку и пошла в ванную.

– Спокойной ночи, детка. Там, в духовке, пирожки, возьми завтра с собой, перекусишь после тренировки, Гешечку угостишь…

– Хорошо, мам. Спокойной ночи.

Я почистила зубы, прибрала одеяло с пола, погасила свет, устроилась на своем диванчике, свесив руку вниз и поглаживая Ричарда по носу.

Мама запрещала псу спать со мной, но он, конечно, спал – дождавшись, когда в доме повиснет сонная тишь, вспрыгивал на диван и укладывался рядом, впечатав меня в стенку (пес был большой, а диванчик – маленький). Я обнимала его за шею, и мы мирно засыпали.

Будильника у меня не было, Ричард просыпался в полседьмого и стаскивал с меня одеяло.

Утром я обшарила все свои заначки. Набралось двадцать пять рублей и еще трешка мелочью.

– Маловато для выкупа, – сказала я Ричарду, запихивая деньги во внутренний карман куртки. – Эх, собаконька моя, переходим на военное положение. Боюсь, в ближайшее время никакой говядины тебе не светит. Ну, ничего, свобода дороже.

Ричард изобразил бровями напряженную работу мысли и сел – всех собак, бывших у меня на воспитании, я первым делом учила команде «сидеть», и в сомнительных случаях («чего-то она мне сказала, значит, чего-то хочет, только я не понял – чего?») они всегда это делали – уж за «сидеть» всяко похвалят.

– Молодец, Ричард, – усмехнулась я и потрепала пса по загривку. – Ну ничего мы не забыли? О, пирожки! Пирожки – это дело… – Я сообразила кулечек из дедушкиной вчерашней газеты и скрала полпротивня пирожков из духовки. – Вот и гостинец дяде Жоре…

Я твердо знала: если покормить кого-нибудь злого, то некоторое время он наверняка не будет кусаться.

Сунув пирожки за пазуху, я подхватила Ричарда, и мы побежали на конюшню. Мне нужен был Геша.

Но, поскольку закона подлости никто не отменял, Геши на конюшне не было.

– А я знаю? Где-то по бабам шарахается, – ответил мне Джоник, сонной мухой ползающий по конюшне. – Уй, холодно, блин…

– Давай помогу. – Я схватила ведра.

– Не-не-не, Бабай меня живьем сожрет, он же вам с Юлькой запретил тут вкалывать.

– Бабай? Какой Бабай? Нету ж никого, Джоник.

– Не. Иди отсюда.

– Джо, у меня неприятности. Мне на месте не усидеть. Давай помогу уже, пока Геши нету, – взмолилась я.

– Че стряслось?

Я покачала головой:

– Мне Геша нужен.

– Ну, ладно… Иди мне, может, чайку сделай, а? И пожрать чего-нить?

– Есть, мой капитан! – Я молнией метнулась на кухню и стала готовить еду на всех – разогрела застывшую в сенях собачью кашу с мослами, вскипятила воды и соорудила яишенку для Джо.

Геша пришел часа через два. В куцем пальтишке, расстегнутом, несмотря на холодный зимний ветер, в облезлой кроличьей шапке, сдвинутой на затылок, он шел расслабленной походочкой, и от него за версту несло какими-то мерзкими пряными духами.