Глория Даймонд - У истоков любви

Мелани стояла на крыльце, устало прислонившись к дверному косяку, и с невеселой улыбкой наблюдала за удаляющейся фигурой молодого мужчины, нетвердой рысцой убегающего прочь. Девушка посмотрела на зажигалку в виде миниатюрного браунинга, которую все еще держала в руках. Слава Богу, игрушка вовремя попалась ей на глаза и сослужила хорошую службу. Сколько же выпил этот жеребец, если принял зажигалку за настоящее оружие? Теперь, когда мужчина на безопасном расстоянии, ей даже стало чуточку жаль его. Бедный малый от страха, наверное, даже протрезвел, и теперь его выворачивает в машине. Жалкий… Билл?? А может, его звали Стив или Том? Какая разница, как его звали? Все, с кем якшался ее отчим, были для Мелани на одно лицо. Возможно, в своих фешенебельных рабочих кабинетах и роскошных квартирах они выглядели нормальными людьми, но, переступая глубокой ночью порог ее дома после бурных ресторанных попоек, они превращались в одичавших кобелей.

Когда же Гарри перестанет глумиться над ней? Это же надо, придумать «веселую забаву»: играть в покер, ставя на кон ключи от дома как возможность добиться благосклонности собственной падчерицы, то есть ее, Мелани! В ту ночь, когда Мелани впервые стала жертвой изощренной игры, она не поверила собственным ушам, услышав эту версию из уст подвыпившего «претендента». Слава богу, он был не настолько пьян, чтобы потерять разум и пытаться силой добиться расплаты за картежный долг от наследницы крупной фирмы, вынужденной терпеть опеку отчима. Если бы ее отец мог предположить, что ей суждено вынести из-за того, что он пытался защитить дочь от охотников за богатым наследством… По условиям завещания она вступит в законные права, когда выйдет замуж по любви, или в двадцать пять лет. Весной ей исполнилось двадцать два года. Еще целых три года, три долгих мучительных года терпеть унижения отчима! Ведь эти изощренные «забавы» придуманы Гарри только ради того, чтобы унизить ее, оскорбить, задеть самолюбие… Как набраться сил выдержать все это, да еще уберечь младшую сестру, которая — словно розовый бутон, вот-вот готовый раскрыться…

Мелани упрямо тряхнула головой, не позволяя себе поддаться унынию. Она должна вынести все и выйти победительницей из этой нелегкой битвы.

Мелани заперла входную дверь и поставила замок на предохранитель. Можно ложиться спать. Миссис Файлоу не вернется, по четвергам она навещает свою одинокую тетушку и ночует у нее. Вот почему четверги были самыми подходящими днями для проделок отчима. Несомненно, Гарри в красках описывал, как его очаровательная падчерица, «синеглазая красавица», «прекрасная принцесса», томится в одиночестве…

Оглядывая себя в высоком зеркале холла, Мелани думала: какая ирония! О какой красоте может идти речь? Все эти Биллы-Стивы-Джоны, наверное, испытывают потрясение, обнаружив, что пресловутой «юной принцессе» перевалило за двадцать два. Пепельные волосы чуть ниже плеч, густые и вьющиеся, но ничего особенного. Большие синие глаза, которые теплеют, когда улыбаются, но едва ли способны заворожить кого бы то ни было. Скорее всего ухажеров привлекают деньги…

Вздохнув, Мелани щелкнула выключателем на стене — и многоярусная люстра под потолком огромного холла померкла. Словно по сигналу сквозь витраж над входной дверью протянулись лунные лучи, осветив девушке путь к широкой лестнице, покрытой мягким ковром. Она медленно поднялась в длинный темный коридор второго этажа. На стене вытянулась тень от зажигалки-пистолета. Как всегда перед сном, невзирая на усталость, Мелани остановилась возле комнаты сестры.

— Кэрол, ты спишь? — шепнула Мелани в надежде, что ответа не получит. Под дверью было темно. Хорошо бы, Кэрол не видела безобразной сцены, ни к чему это пятнадцатилетней девочке.

Мелани слегка приоткрыла дверь.

— Кэрол Бишоп, чем это ты занимаешься?!

Худенькая фигурка девушки, вырисовывающаяся на фоне окна, выглядела одинокой и беззащитной.

— Мелани, я просто смотрела…

В лунном свете рыжие волосы Кэрол казались каштановыми, а белая майка, едва достававшая до бикини, выглядела грязно-серой. Мелани включила свет и вернула краскам жизнь. Распахнутые зеленые глаза Кэрол сияли, растрепанные рыжие волосы пламенели. Кэрол была олицетворением жизнерадостности, словно красная роза в обрамлении зеленой листвы, словно рождественская елка, сверкающая яркими огнями. Несмотря на раздражение, Мелани улыбнулась — Кэрол, вступающая в пору расцвета женственности, была великолепна. Того и гляди, об этом дознаются игроки в покер… Никогда! Мелани больно прикусила губу, улыбка моментально исчезла. Она ни за что не позволит похотливым жеребцам добраться до Кэрол. Она стала защитницей сестры с тех пор, как умер их отец, и будет оберегать ее всегда! А как она может защитить ее?! Девочка хорошела день ото дня, и все труднее становилось опекать ее… Тревога шевельнулась в сердце Мелани, и она заговорила резче, чем намеревалась.