Евгений Попов - Ресторан «Березка» (сборник)

Я думаю, что Телелясов лукав. Он явно заинтригован мыслью об угасании и возрождении, сам явился на сцену в роли (не путать с так называемым «простым человеком»), в роли просто человека, со всеми его пороками, слабостями, заблуждениями, сам тянется к свету, добру, истине, и лишь гордость да фанаберия не позволяют ему окончательно признать это. Вот и сорвался ты, Телелясов, опять все напортил. Ужас, но весело, ибо это и есть жизнь...

ТЕЛЕЛЯСОВ. Все дело в том, что каждый человек подсознательно ищет в другом совершенства и страшно сердится, когда совершенства ни в ком не находит... А его и быть не должно... Не скрою, я тоже описывал реальность, за что и попал к ней в немилость. Так что ну ее к бесу, говорю я, отказываясь быть реалистом. Разве это дело, когда сей вертеп бумажных персон пытаются выдать за реальность и всерьез гневаются, когда кто-то отказывается сочувствовать их плоским картонным писаниям?

АВТОР. Но при чем здесь Висконти?

ТЕЛЕЛЯСОВ. Какой Висконти? Я уже давно не о Висконти. Я о том, что цинизм, говорят они про меня, но слишком много на себя берут. Для цинизма потребна плоть, нужен мир не биологически живой, а мир Искусства, Духа. Описать не сам факт, а мое, его, их к этому факту отношение... Инвариантность, дрожащий, колеблющийся смысл. И всегда так было: «Дон Кихот», Стерн, Бальзак, не говоря уже о русских. Всего – чересчур. Всего – слишком много. Или слишком мало. Щедрость, близкая к безумию, или с обратным знаком – отчаянная скупость. А у этих... эти – плоские, как карты. Бедные, но лукавые, спокойные и сытые, отчего никакой жалости либо неловкости в обращении с ними не испытываю....

Только боюсь иногда, отчего и прошу отметить, что все это – праздные, неточные рассуждения человека, лежащего на диване и окончательно потерявшего какие-либо ориентиры. Ибо ориентиры потеряны. И совершенно нету силы жить. Да и зачем?

АВТОР. Жить, чтобы жить. Длить вечность. Не поддаться инферналиям...

ТЕЛЕЛЯСОВ. Вот то-то и оно, что инфернадии. Сгущение. Фантастика. Сумерки богов. Диктат интеллектуализма. Инквизиция простоты. И требования, требования, требования. И нетерпимость, нетерпимость, нетерпимость. Но сколько можно описывать погоду, когда на дворе все время одна и та же погода? Разве кончится дождик, разве изменится направление ветра, если я возьмусь за перо?.. Каркнул ворон: – Эт сетера... Каркнул я в ответ: – Не ленюсь. Не могу. Не хочу. Не знаю...

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

На этом рукопись, найденная в Третьем микрорайоне, заканчивается. Очень жаль, что автор и персонаж в конечном итоге оказались неспособными преодолеть свое смятенное состояние, не взяли себя в руки, не одумались, не поглядели по сторонам и, увидев прекрасный новый мир, не замерли от восторга, как пчела над раскрытой чашечкой цветка. Впрочем, пардон, тут ко мне как раз пришли, и я случайно узнал, что в рукописи есть еще один небольшой отрывок...

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Телелясов просыпается ночью и встает с дивана, чтобы попить водопроводной воды. Тихо. Хорошо. Колеблется штора. Везде, как всегда, тихо. Везде, как всегда, хорошо.

– Завтра пойду сдам бутылки, – думает Телелясов. – Благо, что цены на них подняли, и они теперь стоят 20 копеек штука, а не 12, как еще совсем недавно. И это значит, что я получу за бутылки гораздо больше денег, чем получил бы раньше! Вот вам убедительный обратный пример, нытики, маловеры, пессимисты!.. Сдам бутылки, куплю в дом хлеба, масла, курицу, а сам поеду за город, в лес. Там, говорят, пошли грибы – чернушки, волнушки, рыжики, опята. Краснеет рябина, синеет река, желтеет поле. В электричке буду читать какую-нибудь книгу. Буду думать о жене, Державе и тихо, светло улыбаться, глядя на пробегающие за окном остовы русских церквей. Везде, как всегда, будет тихо. Везде, как всегда, будет ХО-РО-ШО.

Не стану врать: сдавал бутылки в Третьем микрорайоне...– С 1981 по 1994 год я проживал в Третьем микрорайоне Теплого Стана г. Москвы на ул. Профсоюзная, д. 152, что нашло отражение во множестве моих сочинений. Например, « Тетя Муся и дядя Лева. Медитация в “Универсаме” Теплого Стана», романе « Душа патриота» (см. ниже) и др.

Вещица очевидно слабая, сумбурная, подражательная. – No comments, как говорится.

...пьяный русский из-за своей дикости лучше любого европейца.– Не скрою, что эта мысль неведомого автора найденной рукописи мне отчасти близка. Я и сам как-то написал, что Россия, благодаря большевикам, настолько отстала от всего мира, что сейчас вновь оказалась впереди прогресса. Ибо история – это бег. Если не по кругу, то по спирали.