Энтон Майрер - Однажды орел…

Придерживая разорванную юбку, тихо всхлипывая, прихрамывая в туфле без каблука, она побежала в дом.

Сверху вниз, на всю высоту борта судна, опущена грузовая сеть; на воде у борта, едва удерживаясь на швартовах, вздымается на волнах и шарахается из стороны в сторону большой сорокафутовый баркас. По сети, которую раскачивает ветер, робко, словно крабы, спускаются солдаты. Приклады их винтовок то и дело застревают в ячейках сети. Внизу кто-то отчаянно выругался; Дэмон увидел испуганно смотрящего вверх Теллермана: цепляясь руками за горизонтальные стороны ячеек сети, он едва держался на ней.

— Держись за вертикальные тросы! — крикнул ему Дэмон. — Хватайся за вертикальные! Неужели ты не соображаешь?

Впрочем, виноват здесь не Теллерман, а непригодная для таких целей сеть с шестисторонней формой ячеек. Здесь нужна сеть с правильными квадратными ячейками, такими, чтоб никого не тянуло схватиться за горизонтальный трос, и следовательно — подставлять свои пальцы под ботинки спускающегося следом за тобой.

Взглянув вниз, Дэмон увидел, что ритмично подпрыгивающий баркас теперь уже совсем близко. Дэмон начал ловить удобный для прыжка момент, но увидел рядом с собой Миллиса, который, нервничая, со страхом смотрел вниз и никак не мог решиться прыгнуть.

— А твой ремень, Миллис, — предупредил его Дэмон.

— Что?

— Ремень. Он должен быть отстегнут.

— О, я и забыл, майор. — На лице Миллиса отчаяние, он явно боялся, что не удержится, если освободит хоть одну руку.

— Ничего, ничего, Миллис, — подбодрил его Дэмон. — Покажи-ка нам, как это надо делать. Давай прыгай!

Дэмон рассчитал момент, когда баркас поднялся на волнах вверх, и прыгнул; прыжок отозвался острой болью в ногах.

— Проходите, освободите место для других, — раздался голос лейтенанта Фелтнера.

Дэмон последовал вместе со всеми на нос баркаса. Внизу, ближе к воде, ветер оказался еще свежее, прохладнее, высота волны — не менее трех футов.

— Дышите глубже морским воздухом! — раздался голос рядом с ним. Это был Джексон, стройный как рейка, с худым, длинным, расплывшимся в восторженной улыбке лицом.

— Ну как, все в порядке? — спросил его Дэмон.

— Полная боевая готовность, майор.

— Вот и отлично!

Боретц посмотрел на них с неприязнью. Его лицо было суровым, суставы пальцев руки, которой он крепко держался за планширь баркаса, побелели. Как все глупо. Каждый солдат должен уметь плавать, и плавать хорошо! Морские пехотинцы настаивали на этом, и они правы. Если упадешь за борт, можешь утонуть до того, как успеешь освободиться от вещевого мешка и винтовки, а если умеешь плавать, то, может быть, и не утонешь. Во всяком случае, надо иметь уверенность в себе, в том, что ты спасешься.

Баркас отошел от выпуклого серого борта судна. Волна подбрасывала его, как большое уродливое корыто. У Миллиса и нескольких других солдат сразу же начался приступ морской болезни: высунув язык, отчаянно глотая слюну, они тщетно пытались освободиться от подступавшего к горлу неприятного комка. К востоку от них на берегу виднелся ряд топливных цистерн, а за ними дюны — участок, на котором им предстояло высадиться. Дэмон взглянул на часы. Восемь семнадцать. Солдаты продолжали медленно спускаться по сети и прыгали в баркасы, шлюпки и другие высадочные средства — неуклюжие, пушистые, выпадающие из гнезда птенцы. Белые матерчатые ленты на их касках придавали им странный вид, словно это были солдаты какого-то большого медицинского подразделения.

— Как вы думаете, сэр, мы вовремя придем на исходный рубеж? — спросил лейтенант Фелтнер, худощавый человек с лицом весьма озабоченного чем-то клерка; сложность этого большого десантного учения внушала ему благоговейный страх.

— Ни одного шанса из миллиона, Рей, — весело ответил Дэмон.

Услышав их разговор, сержант Баучер шмыгнул носом. Этому старому солдату довелось побывать почти всюду. Он повернул свое плоское, красное, как кирпич, лицо в сторону судна и неодобрительно произнес:

— Надо, чтобы сети были шире. Тогда к борту могли бы подойти сразу несколько баркасов, пять или даже шесть.

— Многое надо бы, только где все это взять? — отозвался Дэмон.

— Думаете, нам удастся перехитрить их? — спросил Баучер, еще раз шмыгнув носом.

— Может быть, и перехитрим. Если у них такая же неразбериха, как и у пас, то перехитрить нетрудно.

Баучер улыбнулся и покачал головой. Лейтенант Фелтнер озабоченно посмотрел в сторону берега. Они участвовали в первом совместном десантном учении в масштабе дивизии — в операции, которая потребовала разработки невероятно большого количества документов, бесконечных переговоров и споров с представителями военно-морского флота, утверждавшими, что флот не располагает для ее проведения ни кораблями, ни десантно-высадочными средствами, — в операции, в которой уже обнаружилась масса неувязок и упущений. В качестве помощника командира батальона четыреста семьдесят седьмого полка Дэмон должен был во главе роты и поддерживающих подразделений высадиться на второстепенном участке побережья с тем, чтобы отвлечь силы обороняющихся от главного участка — Монтерей-Бич, что к востоку от коммерческого пирса. Они усиленно готовились к этому в течение предшествовавших восемнадцати дней, но этого было явно недостаточно. Полковник Букман из морской пехоты сказал им, что высадка морского десанта — это самая трудная операция, за исключением разве операции по эвакуации морем, которая еще труднее. В операциях такого рода возникают тысячи разных проблем: погрузка войск на суда с учетом выгрузки в полной боевой готовности, пересадка войск на десантно-высадочные средства, условия погоды, высадка с боем на незнакомое побережье, не имея на нем ни одной огневой позиции, и многое-многое другое… — Сколько же нас здесь продержат? — спросил Миллис, не обращаясь ни к кому конкретно. — Долго ли еще мы будем качаться на одном месте?