Энтон Майрер - Однажды орел…

— Знаю его! — В глазах Першинга сверкнули недовольные искорки. — Я собственноручно приколол ему на грудь орден Почета. Он один из девяти в моем почетном списке героев, Хауден, один из девяти, понимаете?

— Ясно, сэр, — льстиво ответил полковник Хауден, бросив на Сэма испуганный взгляд.

Здесь были и другие офицеры, прибывшие в форт Дормер с генералом армий. Они стояли небольшой группой в стороне, как бы для того, чтобы не умалять славы и блеска генерала. Как и все штабные офицеры, они держали себя со свойственной им безразличной вежливостью. Томми начала было небрежно приветствовать их и неожиданно застыла. Перед ней остановился и поклонился высокий капитан с длинным прямым носом, широкими скулами и холодным взглядом янтарно-желтых глаз.

— Я имел честь служить некоторое время с вашим отцом, миссис Дэмон, — вежливо доложил он.

Томми смущенно улыбнулась. Кто это? Все еще взволнованная встречей с генералом Першингом, она никак не могла сосредоточиться.

— Вы, вероятно, не помните меня, — продолжал капитан, обращаясь уже к Сэму. — Мы встречались с вами во Франции…

— Помню отлично, капитан Мессенджейл. Двор гостиницы в районе Сен-Дюранса.

— О, вы таки помните! — Мессенджейл очаровательно улыбнулся, и Томми отметила про себя, что он очень красив; его лицо выглядело намного моложе и менее холодным, когда он улыбался. — Я опасался, что под давлением обстоятельств тех времен вы могли совершенно забыть нашу встречу.

— Суматошное и сумбурное время, так вы, кажется, сказали тогда, — ответил Сэм. Он улыбался, но в его голосе чувствовались железные нотки, которые Томми уже научилась различать.

— Неужели помните? — с нарочито радостным изумлением спросил Мессенджейл.

— Это ваши слова, сэр.

— Просто замечательно, что вы помните их! Возможно, что это была своего рода аллитерация. — Он снова улыбнулся, широко изогнув губы, но выражение его глаз осталось при этом неизменным. — Да, но теперь все это прошло, осталось позади. — Брови Мессенджейла приподнялись. — Даниельсон говорит, что вы стали непревзойденным знатоком военной истории. Это правда?

Томми наблюдала за двумя мужчинами, сосредоточив свое внимание не столько на том, что они говорят, сколько на интонации голосов и выражении их лиц — привычка, которую она усвоила еще девочкой, когда жила в гарнизонах, где служил отец. Таким путем можно узнать о людях гораздо больше, чем следя за смыслом высказываемых ими слов и фраз. Она понимала, что Сэма и Мессенджейла что-то разделяет; они были взаимно вежливыми, обменивались взглядами и каждый считался с мнением другого… Тем не менее между ними что-то произошло, об этом говорили едва уловимые церемонность Мессенджейла и излишняя корректность Сэма. «Они когда-то поссорились, — неожиданно решила Томми, и эта мысль странным образом возбудила ее. — Они поссорились еще там, во Франции».

Кто-то громко пригласил присутствующих на церемониальное прохождение по залу. Генерал Першинг предложил руку миссис Хауден, за ними последовали пары по старшинству званий, и колонна начала медленно продвигаться по периметру большого зала под звуки знакомой мелодии «Сабли и шпоры». Томми оказалась с Сэмом почти в конце колонны, недовольная формализмом этой процедуры и тем не менее восхищенная чарующим потоком начищенной до блеска кожи и сверкающих в мягком желтовато-коричневом освещении пуговиц и знаков различия.

Затем оркестр заиграл «Роза Рио-Гранде» в честь уроженца Техаса полковника Хаудена; на движущиеся пары плавно опускались разноцветные ленты серпантина. Томми танцевала с холостяком Бриолином, затем ее перехватил Джек Клегхорн, выглядевший довольно унылым.

— Джек, вы глупы, как пробка, — сказала Томми с улыбкой. — Вы же знаете, что должны выполнять свои служебные танцевальные обязанности и приглашать жен старших по званию.

— Успею, — ответил он, пожимая плечами, — времени еще много. Мне хочется поболтать с вами. — Неправда…

— Да вы правы. Просто мне хочется погреться в лучах вашей красоты.

— Вам придется расплачиваться за это, мистер Сорвиголова.

— Ну и пусть. Всем приходится за что-нибудь расплачиваться.

Теперь уже танцевали все. Мимо Томми, с трудом поворачивая тяжеловесную фигуру миссис Хауден, проплыл генерал Першинг; на его лице застыла напряженная искусственная улыбка. Сэм танцевал с женой майора Костмайера; встретившись взглядом с Томми, он подмигнул ей, мрачно улыбнулся и перевел взгляд на партнершу. Оркестр играл «Эвейлон» — мелодию, которая очень правилась Томми. То и дело бросая через ее голову взгляд на Ирен Келлер, Джек рассеянно говорил что-то, потом его мышцы неожиданно напряглись, и он остановился. Повернувшись, Томми увидела, что к ним подошел капитан Мессенджейл. Джек бросил на Томми многозначительный шаловливый взгляд из-под бровей, поклонился и уступил место капитану. Мессенджейл манерно обнял партнершу и легко закружился с ней в танце. Танцевал он бесподобно.