Тулепберген Каипбергенов - Каракалпак - Намэ

— Есть-то оно есть, — отвечает землекоп, — да только не здесь, а дома. А домой бежать я сейчас не могу. Нужно арык прорыть, подходит время сева. Не посеешь вовремя, не польешь к сроку, без урожая останешься. А если останусь без урожая, то мне никакая твоя награда не поможет.

— Вот что, — говорит ему хан. — Ты беги домой и неси сюда свое лекарство, а я, уж так и быть, тем временем покопаю за тебя.

Берет хан лопату и ну ею махать! Землекоп постоял чуток, посмотрел. Вроде бы у бывшего приятеля ладно получается. Арык он, похоже, и впрямь выкопать сможет, хоть, конечно, и мозоли натрет с непривычки. Это уж точно. Прикинул так землекоп и пошел к дому. А хан до вечера все копал и копал, только пот со лба вытирал.

К закату возвращается и землекоп.

— Ну, где твое лекарство?

— А я его дома оставил. Не знаю, сколько тебе надо. Пойдем ко мне, сам возьмешь сколько требуется.

Приходят они в хибарку землекопа. А его жена к ужину наготовила просяной каши. Хоть и без масла, но зато целое блюдо. Каша еще не остыла, парком исходит.

Видит это хан и говорит:

— Дай-ка я поем перед лечением. Угостите меня, пожалуйста, этой кашей.

Жена землекопа пододвинула к нему блюдо, и хан с устатку да в охотку все блюдо и умял. Кет да похваливает:

— Ах, как вкусно. В жизни такого не едал! Насытился, поблагодарил хозяев и говорит:

— Ну, давай лекарство, мне во дворец пора. Землекоп вышел во двор, принес лопату и протянул хану:

— На. Вот твое лекарство.

Только тут хан все понял. Вернулся и заявил отцу, что не желает сидеть на престоле.

Вот этот молодой ханский сын, отказавшийся от престола, и был нашим предком. Так говорят, по крайней мере…

Еще. Знаменитый охотник Мерген, чьи угодья простирались по всему свету, собрал как-то детей своих и решил обучить их искусству стрельбы.

Прежде чем обучать детей, захотел он показать им свое мастерство. Поднял лук, натянул тетиву, прицелился в маленького воробьишку, который сидел на самой верхней ветке самого дальнего дерева, и выстрелил.

Но стрела не попала в цель. А воробьишка па глазах у всех вспорхнул и улетел невредимый.

Мерген помрачнел, отвернулся и замолчал. И сыновья его стояли молча.

Тут приблизился к Мергену сын по имени Каракалпак и говорит:

— Спасибо, отец!

Обернулся Мерген, зло глянул на сына и спрашивает:

Ты что, глумишься? За что благодаришь, если сам видел, как я промахнулся?

— Я за то благодарю вас, отец, что вы пощадили маленькую беззащитную птичку.

Говорят, что все мы происходим от того сына охотника Мергена.

И еще. Однажды жестокий Чингисхан невзлюбил одного молодого батыра. Он и рад бы его казнить, да боялся. Потому что сам батыр был силен и смел. И друзья у него были тоже не слабыми.

И тогда задумал Чингисхан хитрость. Вызвал он к себе того батыра и говорит:

— Привези мне десятилетнего козленка, двадцатилетнего волка, тридцатилетнего тигра, сорокалетнего шакала, пятидесятилетнюю лису и шестидесятилетнего индюка. Привезешь — награжу тебя. Не привезешь — пеняй на себя, велю снять голову с плеч.

Батыр был молод и удал. Объездил он все степи, все леса и горы, но нигде таких зверей не нашел. Понял он, что смерть близко. Загрустил. Назад едет медленно, понуро.

Так добрался он до берега реки Аму. И тут повстречал на берегу девушку, она набирала черпаком воду в кувшин. Он подъехал к ней и попросил дать ему напиться.

Девушка протянула батыру полный черпак воды и видит, что он не в себе от горя: лицо посерело, плечи ссутулились, голова поникла. Ясное дело — кручинится человек. Она и спросила, о чем это он кручинится.

Батыр все ей рассказал.

Она ему говорит:

Каждому известно, что ни один из этих зверей не сможет прожить столько. И Чингисхану это, конечно, тоже известно. А раз так, то, значит, он просто искал предлог, чтобы тебя казнить. Но он просчитался. Приведи к нему человека. Потому что в десять лет человек резвится, как козленок, в двадцать — он быстр и неутомим, как волк, в тридцать — силен и храбр, будто тигр, а в сорок, как шакал, он подъедает то, что добыл тигр, то есть пользуется теми победами, которые сам одержал, будучи тридцатилетним, в пятьдесят начинает походить на лису, становится хитрым и осторожным, а в шестьдесят часто уподобляется напыщенному индюку.

Батыр обрадовался такому совету и поспешил домой, Поспешил смело, потому что был уверен, что теперь ему нечего бояться.

Выслушал Чингисхан батыра и спрашивает: Кто это тебя надоумил дать такой ответ?