Розамунда Пилчер - В канун Рождества

Она припомнила все невероятные события этого вечера. Она, Оскар, Сэм и Кэрри в девять часов наконец-то сели на кухне ужинать. К этому часу кеджери слегка подсохло, но никто не обратил на это внимания, во всяком случае, не выказал недовольства. К кеджери был подан зеленый горошек, на десерт — персики под кремом. Оскар достал бутылку белого вина, а когда ее прикончили, принес еще одну. Они пили кофе, когда с танцев вернулись Люси и Рори, разрумянившиеся от мороза.

Люси удивилась, увидев за столом незнакомца. Ей представили Сэма и объяснили, каким образом он оказался в их доме. Это произвело на нее большое впечатление.

— Вы хотите сказать, что застряли тут из-за снежных заносов ? — с недоверием спросила она.

— Пожалуй, что так, — ответил Сэм.

— Поразительно! Как у Агаты Кристи. К утру кто-то из нас, наверное, будет убит.

— Но не мною.

— Значит, Оскаром. Оскар, это вы — злодей. Ночью вы тихонько зарежете кого-нибудь ножом или удушите веревкой. А утром никто и не будет знать, что это вы, примчится полиция и ужасно умный детектив.

— Но почему именно я должен быть злодеем? — запротестовал Оскар.

— Да потому что вы самый симпатичный из всех нас, а всегда так и бывает — убийца совсем не похож на убийцу. Это должны быть вы!

Тут Оскар стал расспрашивать о танцах в школе, и Люси призналась, что еще никогда ей не было так весело. Она танцевала все танцы, кроме одного, он ужасно трудный, называется «Герцог и герцогиня Эдинбургские», и его надо специально разучивать. Играл настоящий оркестр, а когда стало жарко, можно было выпить лимонада.

— Рори, кто же это все организовал? — полюбопытствовала Кэрри.

— Директор школы и несколько старших мальчиков. Было здорово. Пришли все, даже малыши.

Оскар предложил Рори пива, но тот сказал, что предпочел бы горячий шоколад. Люси заявила, что тоже хочет горячего шоколада и приготовит его сама. Ребята придвинули стулья и присоединились к взрослым с шоколадом и печеньем.

Вскоре Рори поднялся и сказал, что ему пора домой.

— А что там с погодой? — спросил его Сэм.

— Снег перестал, но не знаю, надолго ли. Я расскажу папе, что познакомился с вами, и о фабрике — что она снова начинает работать. Он обрадуется.

— Радоваться пока рано. Восстановление займет еще много времени.

— Что ж, главное — начать, — философски заметил Рори. — Люси, я постараюсь завтра днем притащить тебе телевизор. Все зависит от того, в каком состоянии поле для гольфа. Наверное, там на санках кататься можно. Я тебе позвоню.

Он вышел через черный ход — так было удобнее. Люси проводила его и вернулась в кухню улыбающаяся, но улыбка почти тут же исчезла — так широко она зевнула.

Кэрри протянула руку и привлекла ее к себе.

— Ты устала. Иди-ка спать.

— Можно мне сначала принять горячую ванну?

— Конечно, можно. Ты повеселилась?

Люси поцеловала ее.

— Это было здорово!

Пока Оскар и Сэм сидели за кофе с бренди, бутылку которого Оскар неожиданно извлек с полки винного погребка, Кэрри и Элфрида перемыли тарелки, а потом отправились наверх, чтобы обследовать бельевой шкаф миссис Снид и застелить кровать для Сэма. Они нашли простыни и наволочки, банное полотенце и лишнее одеяло на случай, если гостю будет холодно. Кэрри осмотрела гардероб, который был пуст, если не считать двух вешалок для пальто. Элфрида снова пошла к бельевому шкафу и вернулась с метелкой для пыли и отделанной кружевом полотняной дорожкой. Быстро смахнув пыль, она постелила дорожку на комод. Кэрри завела часы и поставила их на столик у кровати.

— Что еще может понадобиться мужчине? — спросила Элфрида.

— Цветы? Салфетки? Мини-бар?

— После того как они с Оскаром прикончат последнюю бутылку, вряд ли ему понадобится мини-бар. А вот новой зубной щетки у меня нет.

— Зато у него есть. Он сам сказал. И бритва тоже. Так что все в порядке.

— А пижама?

— Наверное, он спит нагишом.

— Откуда ты знаешь?

— Инстинкт, Элфрида. Женский инстинкт.

И вдруг они обе рассмеялись. Кэрри сказала:

— Ты святая, Элфрида. Я не могла не предложить ему остаться, и заранее знала, что ты не будешь против, и это самое замечательное.

— Я всегда любила, чтобы дом был полон людей, а этот просто создан для гостей и застолий. Мы с Оскаром слишком долго слонялись тут одни. Теперь это настоящий семейный дом. — Она произнесла это с явным удовлетворением.

Семейный дом. Элфрида лежала в постели и ощущала дом как щит, как панцирь черепахи, как убежище. Он понравился ей с самого начала, она полюбила его. А теперь он полон друзей, теперь он стал настоящим домом. Домом Оскара. Но Хьюи хочет продать его. Мысль о том, что Оскар согласится с планами Хьюи и вынужден будет оставить единственное место, которое ему когда-либо принадлежало, была невыносима.