Иржи Грошек - Помпеи нон грата

– Да что же это получается? – возмущался я. – И не симпосиум, и не оргия, а двоеженство какое-то! Дома Юлия Феликс, словно Пенелопа, говноткачеством занимается, вырвешься на минуту в бордель, а там уже ты поджидаешь!

– А еще женщины любят порассуждать, – поддержала меня Исида, – за кого бы не вышли замуж! Только и слышишь со всех сторон, мол, я за такого придурка замуж бы не пошла, нет, не пошла! Как будто придурки и в самом деле чем-то отличаются друг от друга.

Тут, на всякий случай, я огляделся по сторонам, однако на этой злосчастной улице мне просто не с кем было помериться интеллектуальными способностями. Ни у кого ума не хватило покинуть бордель в такую рань. Конечно, самый достойный ответ на женские измышления по поводу мужчин – это презрительно плюнуть и промолчать, однако я тоже имел девять претензий к собственной музе, так называемой Мнемосине, родоначальнице всех существующих муз…

Во-первых, муза должна обладать хорошей грузоподъемностью, чтобы легко и грациозно вынести из таверны два бочонка вина и припорхнуть с этой поклажей домой для дальнейшего вдохновения;

во-вторых, муза не должна отзываться на имя Муза, иначе я представляю себе толстую и усатую еврейку из города Хайфа, очень расстраиваюсь и совершенно не вдохновляюсь;

в-третьих, муза должна вести себя тихо, а не трендеть целыми днями на лире или других музыкальных инструментах, или с подругами. В противном случае я только злобствую, а не вдохновляюсь;

в-четвертых, муза обязана хорошо готовить. А именно: наваристый борщ, харчо из молодого барашка, мясное рагу, пирожки с капустой, пирожки с яблоками, пирожки с рисом и пирожки с чертом в ступе. Вдобавок: макароны по-флотски, драники по-белорусски, пиццу по-неаполитански и люля-кебаб с улюлюканьем;

в-пятых, муза обязана быть подтянутой и готовой к соитию. Двадцать четыре часа в сутки. Потому что недолог путь от поэтического вдохновения до эрекции. (Конечно, во всяких правилах есть исключения. Ну, например, если поэт вдохновляется музой, то поэтесса – собственным мужем. А если все-таки – музой, то мы наблюдаем сапфическую связь в прямом эфире);

в-шестых, муза должна быть умной, иначе чем обусловлен ее персональный выбор;

в-седьмых, муза должна быть духовно организованной: хорошо одеваться и поддерживать разговор на культурно-оздоровительные темы. А именно: о футболе, о рыбалке, о бабах и о том, «как мы вчера нажрались»;

в-восьмых, муза должна обладать очаровательной внешностью, спортивной фигурой, томным голосом и, завидев подвыпившего поэта, закатывать от восхищения глаза, а не истерику;

и наконец, в-девятых, при перекличке муза обязана знать свое место в постели среди остальных муз. Потому что время от времени я меняю стиль поведения. Могу, к примеру, сплясать роман, а для этого требуется группа поддержки. То есть как минимум пара муз – Терпсихора и Талия.

Вот краткий перечень товаров и услуг, которым должна руководствоваться всякая начинающая муза. И, невзирая на тяготы и лишения своей профессии, прозаики и поэты слывут в народе пьяницами и бездельниками, тогда как из вышеприведенного списка видно, насколько трудно воспитать и обучить даже одну музу. Ведь люди без муз в голове заполняют свои извилины чужими сочинениями и совершенно не задумываются, откуда берутся все эти «Илиады» и «Одиссеи».

Так, мило беседуя и по отдельности размышляя, я – об искусстве, а Исида – непонятно о чем, мы вышли на виа дель Аббонданца, где возле дома Юлии Феликс неожиданно натолкнулись на сверлильщиц, что этой ночью снова раскурочили водопровод и продолжали над ним измываться.

– Чем занимаетесь, прохиндейки?! – гаркнула Исида, подкравшись поближе.

И перепуганные сверлильщицы прыснули от нее в разные стороны, бросив на мостовой свои нехитрые инструменты.

– Кстати, – заметил я, – разбой и культура всегда поддерживали друг друга! С давних времен люди ходили в театр, лишь бы не оставаться дома, где на них могли напасть разбойники. Или наоборот! Люди спешили насладиться искусством, а разбойники в это время шарили по квартирам и даже успевали вернуться на представление ко второму акту.

– Странная логика, – пожала плечами Исида.

– Да тут ее вовсе нет! – подчеркнул я. – Потому что подлинное искусство алогично и ассоциативно. Ведь нет никакого резона идти в театр, кроме буфета. Разве что зажевать драму или запить комедию. Короче говоря, главное – не подавиться этим искусством с точки зрения здравого смысла.