Иржи Грошек - Большая реставрация обеда

Марыся отличалась ангельским характером – не лаяла почем зря и лопала все, что положат. Мне, например, в голову не приходило, что собаки жрут виноград. А Марыся возьмет в лапки ягодку, рассмотрит со всех сторон и, если понравится, катит виноградинку под кровать и складирует. Ну, в смысле собирает в кучку. А если у съестного продукта закончился срок реализации, Марыся поморщится и виноградинку тут же схрумает. Но нигде специально не наблюет из вредности, как один мой знакомый по имени Питер. Очень сволочное животное этот Питер, наполовину из России. Чуть что ему не понравится – он тут же блевать, простите за выражение. На прошлой неделе мы обсуждали литературное творчество некоего Иванова. Я думал, что Питеру будет приятно поговорить о дальнем соотечественнике, а пришлось три дня наводить порядок в собственной квартире. Мыть за Питером пол и проклинать всю русскую литературу.

А Марыся обладала чувством юмора еще почище, чем у Гашека. Поэтому у нас вошло в привычку читать вслух разные книги на сон грядущий. Правда, с небольшой адаптацией для норных пород с женской физиологией. Так, например, «Трое в лодке, не считая Марыси» приводили мою собаку в неописуемый восторг. Она заваливалась на спину, потирала лапами мордочку и хихикала до икоты, как может хихикать только сторожевой пес, видя подвыпившего хозяина. И конечно, я волен предполагать все что душе угодно, но, как мне теперь кажется, именно эти литературные вечера привели к нехорошему результату. Моя Марыся тяжело заболела…

Однажды ночью я проснулся от чувства, что забыл заплатить налог на добавленную стоимость. И вот что странно – налоги я давно не выплачивал полностью и спал спокойно. А тут проснулся… Марыся сидела у меня в изголовье, скрипела зубами и сверкала глазами! Как сумасшедшая шапка Мономаха с двумя рубинами. Вначале я подумал, что Марыся слегка расстраивается, что она по природе своей такса, а не «монмаранси» из книги Джерома Клапки Джерома. Но потом я решил показаться ветеринару. Может быть, у меня завелись блохи и Марыся на них адекватно реагирует…

– Давно у вас живет? – поинтересовался ветеринар, указывая на мою собачку, но не подходя к ней близко.

– Четыре месяца, две недели и четыре дня, – отвечал я. – Никак не могу нарадоваться, и поэтому время летит быстро.

Марыся деловито почесывалась.

– Здоровая крыса, – порадовался вместе со мною ветеринар. – Килограмма на три потянет.

– В смысле? – не понял я. – Неправильно питается?

Ветеринар стал медленно перемещаться по кабинету, ни на секунду не выпуская Марысю из виду. Потом взял с полки толстенную книгу, кажется «Жизнь животных», чем попросту спровоцировал мою Марысю на резкую литературную критику. Она хихикнула и бросилась на ветеринара. Тот, не задумываясь, треснул ее по башке книгой, и у Марыси пропало желание с ним дискутировать.

– Очень виноград любит, – вставил я, чтобы хоть как-то вызвать взаимную симпатию между Марысей и ветеринаром.

– А бетон не жрет? – уточнил ветеринар. – В общем так, – добавил он, – сейчас я осторожненько достану металлическую клетку, и будем надеяться, что прутья выдержат… Будем надеяться, будем надеяться, – дважды повторил он. – А что нам еще остается делать?

Последний вопрос ветеринара я посчитал риторическим.

– А что с ней? – справился я о здоровье Марыси с заметным беспокойством. – Повышенный холестерин?

– Шизофрения! – поставил диагноз ветеринар. – Не у нее, а у вас! – уточнил он. – А это взрослая африканская крыса, и очень странно, что до сих пор она никого не загрызла…

– Кто – крыса?! – возмутился я. – Сам ты – крыса! А это – такса! Леопольд-Адальберт-Эрист-Фридрих-Отокар-Междуцарствие!

– Ага, – подтвердил ветеринар. – Как только загоним вашего Отокара в клетку, я предлагаю тщательно протереться спиртом. И не снаружи, а изнутри!

– Не стану я с вами протираться! – взбунтовался я.

– Тогда будем делать уколы против бешенства, – насторожился ветеринар. – Мне кажется, что этот Фридрих все-таки тяпнул вас пару раз.

Подобная ветеринарная помощь не лезла ни в какие ворота!

– Извольте мою собаку называть пристойно и полностью! – заявил я, брызгая слюной, как огнетушитель. – Леопольд! Адальберт! Эрист! Фридрих! Отокар! Междуцарствие!

– Боюсь, что так много имен мне одному не запомнить, – туманно заметил ветеринар и вызвал, гад, санитаров.

Мы с Марысей как увидели этих садистов – так и заняли круговую оборону. Кстати, если загнать мою таксу в угол, она дерется очень неплохо. А я, вооруженный двумя стетоскопами, и вовсе смотрюсь как ниндзя. «Йаааа! Йаааа!» Во всяком случае, три санитара нам не помеха! Поэтому гад-ветеринар поглядел-поглядел, как мы ловко с Марысей отмахиваемся, и вызвал всех медицинских братьев. Ну, прямо Шао-Линь какой-то в белых халатах, а не ветеринарная клиника. Так что минут через тридцать все-таки заломали нам лапы и вкололи успокоительного.