Иржи Ганзелка - Африка грёз и действительности (Том 2)

Утреннее солнце заливало Асмару, когда мы выехали на юг, намереваясь пересечь всю Эфиопию. Автомобиль тихо скользил по гладкому асфальту. Карта дорог Эритреи, которую нам удалось достать перед отъездом, обещала, что на всем дальнейшем пути нас будет ожидать такое же прекрасное шоссе, к какому мы успели привыкнуть за несколько дней своего пребывания в стране.

В итальянском проспекте «Имперские автомобильные дороги», изданном в 1938 году, — свидетельстве лихорадочного строительства итальянских стратегических коммуникаций в Восточной Африке — вся дорога между Асмарой и Аддис-Абебой описана как одно из самых замечательных шоссе мира. Оно взбирается вверх по горам, высотой более 4000 метров, и круто спускается до 1000 метров над уровнем моря, преодолевая на коротких участках резкую разницу в высотах.

Наше любопытство было возбуждено опасными перевалами на высоте 3000 метров, смелыми серпентинами, фотографиями самых интересных отрезков дороги, диаграммами подъемов и цифровыми данными о строительстве шоссе, проложенного с невероятной поспешностью после оккупации Эфиопии. Любопытно было также проверить сведения об окончании строительства шоссе к югу от Аддис-Абебы, соединяющего столицу Эфиопии с Британской Восточной Африкой. Наличие регулярной связи к северу от Аддис-Абебы и значительные воинские перевозки, налаженные во время войны между Кенией и Эритреей, позволяли надеяться, что нам удастся выдержать намеченные сроки маршрута через Эфиопию.

За день до отъезда из Асмары мы посетили эфиопского офицера связи при британской военной администрации и попросили у него информацию о состоянии дороги в Аддис-Абебу. Мы хотели проверить у официального лица, насколько правильны дошедшие до нас слухи о частых нападениях грабителей на дорогах Эфиопии. Вместо ответа на наш вопрос нам предложили ехать в сопровождении вооруженного пулеметом автомобиля министерства иностранных дел Эфиопии.

Начальник отдела иммиграции министерства иностранных дел Вальде Эндешау, возвращавшийся из Асмары в Аддис-Абебу, сопроводил свое предложение смущенной улыбкой, а полковник Негга Хайле достал из ящика письменного стола пачку телеграмм.

— Несколько дней назад я получил извещение о вашем приезде от нашего посольства в Каире и от министерства внутренних дел в Аддис-Абебе. Советую вам присоединиться к вооруженному автомобилю; нападения на проезжающие автомобили, правда, случаются редко и лишь на трудно контролируемых участках дороги, но мы заинтересованы в том, чтобы с вами на нашей территории ничего не случилось…

Мы приняли предложение, не вдаваясь в дискуссию, особенно после того, как симпатичный попутчик из министерства иностранных дел взялся подвезти на своем облегченном грузовике запас бензина для нашей «татры».

— Кроме запаса горючего, я почти ничего с собой не везу, а вам нужно считаться с тем, что на протяжении нескольких сот километров вы нигде не получите ни капли бензина…

Район к югу от Асмары мало чем отличается от остальной Эритреи, с которой он составляет в географическом отношении единое целое.

За Декамере, бывшей военной базой фашистской Италии, шоссе начинает круто подниматься в гору, и перед путешественником впервые открывается чрезвычайно характерный для Эфиопии ландшафт. Голые, лишенные растительности скалы, глубокие пропасти у самого края шоссе, тукули на дне глубоких долин, окруженные копнами соломы, — пустынный край с едва заметными признаками хозяйственного освоения. Далеко на горизонте вырисовывается горная гряда, силуэт которой образует почти прямую линию, местами прерываемую глубокими зарубками крутых ущелий.

Дорога понемногу, но очень заметно начинает ухудшаться. Как только вы пересечете границу Эритреи, она сразу резко меняется. Потом уже вы на протяжении 1000 километров не встретите ни единого дорожного рабочего, который бы заботился о состоянии шоссе.