Джин Литтл - Слышишь пение?

Голос Анны звучал все тише и тише. Не надо было рассказывать. Ужасно нелепо, когда такое говоришь вслух, даже себе самой оно кажется глупостью. На самом деле все по-другому. Однажды «ее» щенка купили и забрали новые хозяева. Анна тогда обрадовалась, а не расстроилась. Маленький мальчик нес песика из магазина — казалось, он прижимает к груди самую заветную, только что сбывшуюся мечту.

— Вовсе не глупо, — заявила Мэгги. — Хотя мне как-то сразу стало одиноко. Пока, Мопси!

Девочки собрали книги и пошли дальше.

— Вот моя улица, — показала Анна.

— Leb' wohl, — улыбнулась Паула.

Анна изумленно поглядела на подружку.

— Ага… auf Wiederdehen.

— Ну-ка, прекратите, — закричала Мэгги. — А то я пойду искать какого-нибудь голландца. Впрочем, сама-то я по-голландски ни бэ, ни мэ.

— Я просто сказала: "Прощай", — перевела Паула, — а она, полагаю, ответила: "До встречи". Не беспокойся, я почти не знаю языка. Отец говорит по-немецки, только когда бабушка приезжает в гости.

— Сразу после приезда папа заставлял нас каждый вечер за ужином упражняться в английском, — принялась рассказывать Анна. — Сначала я английский ненавидела. Но через год-другой он сообразил — мы с близнецами стали забывать немецкий, и теперь мы разговариваем по-немецки каждый вечер. Папа считает, что второй язык открывает еще одну дверь в мир.

— Главное, пусть он моему папе ничего такого не говорит, — взмолилась Паула. — Хотя мама, наверно, все равно не одобрит.

— Правило Номер Один — в нашей банде не говорят на иностранных языках, — решительно возразила Мэгги.

— Покуда мисс Раймонд не научит нас французскому, — рассмеялась Анна.

— То-то будет великий день! — фыркнула Паула. — Встречаемся на этом самом месте завтра утром без двадцати пяти девять, ладно?

Анна просияла.

— Не опоздаю, — пообещала она.

Оставив книги дома, Анна помчалась в магазин звонить Изабелле.

— Папа… мама… приветик, — бросила она на бегу, устремляясь прямо к телефону.

— Анна… — в мамином голосе звучало предупреждение.

— Добрый день, мама, — с улыбкой поправилась девочка.

— Достаточно было простого "здравствуйте", — указала мама. — Не слишком вежливо говорить старшим "приветик".

— Ага, — пообещала Анна и тут же поняла, что снова попала впросак.

— Прости, мама, я на самом деле больше не буду, — девочка потянулась за трубкой, приложила к уху и придвинулась поближе к стене — так ее никто не услышит.

— Пять минут, — предупредил папа. — Как раз сейчас покупатели звонят, если что забыли купить, и Фриц еще успеет разнести заказы.

— Номер, пожалуйста, — раздался голос телефонистки, значит, папе можно не отвечать.

— 2-00-61, пожалуйста.

— Спасибо, — произнес невидимый голос, и девочка услышала гудки — телефонистка набирала номер Браунов.

Ожидая, пока подружка снимет трубку, Анна вдруг вспомнила — Изабелле еще предстоит первый день в новой, незнакомой школе. Поэтому она передумала и не стала сразу вываливать на нее восторги и радости первого дня, а начала просто:

— День прошел, и я выжила.

— Мой совет помог? — поинтересовалась Изабелла.

— Не то слово! — Анна перебирала в уме события минувшего дня. — Не так уж трудно следовать твоему совету, когда тебе улыбаются в ответ. Но, знаешь, мой классный руководитель — мистер Ллойд!

— Нет, только не это, — простонала Изабелла. — Мне повезло, и я в прошлом году не попала в его класс, но такого про него наслушалась — на целый роман хватит!

Анна успела перечислить почти всех учителей, пока папа не велел ей повесить трубку. Он и так был слишком снисходителен — девочки проболтали не меньше пятнадцати минут, а то и все двадцать.

Изабелла, конечно, хотела знать все до мелочей, но Анне показалось — подруга волнуется из-за новой школы. Так хочется ей помочь! Но как Изабелла не могла пойти за меня сегодня, так и мне за нее не удастся. Бывает такое, что приходится делать только самой.

Незаметно для себя Анна принялась насвистывать песенку, которой их научила миссис Шумахер. Ей нравились чуть грустные слова, но до сегодняшнего дня она, по правде сказать, не вполне понимала их смысл. Девочка устроилась в кресле, папа его поставил для мамы, а у той никогда не было времени присесть, но папа настоял: пусть кресло останется, просто на всякий случай. Ожидая, пока родители закроют магазин — ей хотелось пойди домой вместе с ними, — Анна еле слышно напевала: