Тацухико Такимото - Добро пожаловать в NHK!

— Что это? — спросил я.

— Гора.

И действительно, это была гора. Гора в центре песочницы, с заострённым пиком. Её склоны опускались круто, как у горы Фудзи на гравюрах Хокусая, [43] Кацушика Хокусай — знаменитый гравировщик. так что, казалось, малейшая тряска их обрушит. Но вскоре песочная гора была достроена до конца. Прекрасная работа из песка, сырого от вечерней росы.

Похлопав ладошками, чтобы стряхнуть песчинки, Мисаки обошла вокруг горы. Она выжидающе глянула на меня.

— Красивая гора, — сказал я.

— Кииия! — воскликнула с лёгкой улыбкой на лице Мисаки, и дала горе сокрушительного пинка, — Всё, что имеет форму, однажды рассыплется.

— Угу, — кивнул я.

Каждый вечер, день за днём, Мисаки вытаскивала из своего рюкзака книги самого разного толка. Судя по всему, она в огромном количестве брала их в библиотеке каждую неделю. Романы, сборники стихов, практические руководства и справочники попадали в её руки. Мисаки читала книги всевозможных форм и размеров, а затем зачитывала их мне.

— Итак, сегодняшняя книга — «Последние слова знаменитых людей». Как следует из названия, имеются в виду фразы, которые были произнесены выдающимися людьми перед смертью.

«Имеются в виду?..»

— Давай задумаемся, что же такое жизнь! — воскликнула она.

Фраза была театральной, и меня «убивал» талант Мисаки делать такие громкие заявления с совершенно невозмутимым видом. Но, с другой стороны, по сравнению со вчерашним «давай подумаем, в чём состоит смысл жизни!», нынешнее предложение не слишком пугало.

Сохраняя спокойствие, я предложил ей продолжать, и Мисаки немедленно принялась читать вслух.

В книге были собраны последние слова знаменитых людей со всего света, с древнейших времён до наших дней. Я слушал молча и с уважением. Читая фразы из книги, однако, Мисаки, похоже, заскучала и на полпути сменила тему.

— «Больше света…». Итак, чьи это были последние слова?

«Что?! Викторина?!»

— Три… Два… Один… Время вышло! Правильный ответ — Гёте. Слишком впечатляющая фраза, не находишь? По-моему, мистер Гёте выдумал её задолго до своей смерти.

— М-может быть.

— Ладно, следующий вопрос. «Микка Тороро [44] Трёхдневный Тороро — это блюдо из тёртого японского батата (тороро, похож на сладкий картофель), которое готовят на третий день после Нового Года, поэтому его так и назвали. был вкусным».

Тут я знал ответ.

— Предсмертная записка марафонца Кокичи Цубурая.

— Пинг-понг, пинг-понг! [45] Пинг понг! — это традиционная японская ономатопея (слово, обозначающее какой-либо звук), обозначающеая звук дверного звонка или правильный ответ в викторине. В яблочко! Удивительно, что ты это знаешь.

Я не могу похвастаться знанием последних слов знаменитостей, но Мисаки всё равно меня похвалила. Её, похоже, странно заинтересовало содержимое предсмертной записки.

— Микка тороро… словно какая-то шутка, как думаешь?

— Возможно, как раз поэтому людей и поражает эта записка.

— Ясно. Да, теперь мне всё понятно, — сказала она, кивая, — Тут говорится, что Цубурая, этот бегун, прямо перед смертью отправился в родную деревню. Там, с матерью и отцом, он ел растёртый батат.

— Хм.

— Наверное, всё-таки, каждому хочется вернуться в родной городок перед смертью.

— Да, кстати, Мисаки, а из какого ты города — не из этого?

— Нет, не из этого. Северная звезда там… значит, я примерно оттуда, — Мисаки показала на северо-северо-запад.

Она произнесла название города, которое я никогда не слышал, и рассказала, что это маленький городок на берегу Японского моря с населением в пять тысяч человек. По её словам, там должен был быть очень красивый мыс, который почему-то стал довольно популярным местом для совершения самоубийств.

— С тех самых пор, как какой-то именитый человек спрыгнул с утёса в эпоху Мейдзи, мыс стал Меккой для самоубийц. Говорят, каждый год оттуда намеренно прыгало или случайно падало, поскользнувшись, столько людей, что пришлось построить барьер для предотвращения новых трагедий. В детстве я ничего не знала об этом и часто играла на том откосе. Однажды я увидела там странную девушку.

Мисаки продолжала:

— Она стояла на краю обрыва, на самом верху мыса. Был прекрасный ранний вечер, небо было ярко красным. Женщина тоже была очень красива.

— И?

— Я отвела от неё взгляд на секунду, и она исчезла. Даже сейчас она мне иногда снится. Хотя возможно всё это с самого начала мне лишь померещилось. Ну то есть, у неё была такая радостная улыбка на здоровом лице. Совсем одна, она смотрела в океан на заходящее солнце. А затем, в одно короткое мгновение, я отвернулась и она исчезла. Странная история, да?