Тацухико Такимото - Добро пожаловать в NHK!

Мне сказать было нечего.

— Слушай, а куда, по-твоему, обычно ходят люди?

Я и сам толком не знал ответа. А чем, для начала, мы вообще занимались? Была суббота, вторая половина дня, мы встретились, чтобы прогуляться по городу. За кого нас вообще нужно принимать? Если б я мог ответить на этот вопрос, возможно, наш конечный пункт оказался бы другим.

Так или иначе, я спросил:

— Мисаки, а есть место, куда бы ты хотела сходить?

— Нет.

— Ты уже обедала?

— Ещё нет.

И, на какое-то время, мы решили зайти в располагавшийся неподалёку семейный ресторанчик.

Когда мы вошли в семейный ресторан, Мисаки сказала:

— Я в первый раз обедаю в таком месте.

Я закурил. Кончик сигареты слегка дрожал. Мне было ужасно тяжело. Я мечтал о солнечных очках. Если бы у меня были солнечные очки, мне не пришлось бы беспокоиться о разглядывающих меня незнакомцах,

Мисаки заказала блюдо дня. Ела она быстро, с аппетитом, а я попивал свой кофе.

Проклятье , думал я. Кофеин ещё сильнее мешает успокоиться. Скоро я начну подозрительно себя вести.

Мисаки, однако, была вполне довольна. Кажется, она искренне забавлялась, собирая какое-то оригами из бумажных салфеток, лежавших на столе.

— Смотри, готово. Разве не здорово? — это был журавль.

— Здорово. У тебя талант, — похвалил я её.

У меня начал болеть живот, так что мы ушли из семейного ресторана.

Мы шагали ещё почти полчаса, прежде чем заглянули в кафе. Я выпил чёрного чаю, а Мисаки съела пирожное. Я пытался вспомнить, зачем мы вообще решили встретиться таким вот образом.

Тем вечером Мисаки сказала:

— Давай погуляем в городе. Если мы так поступим, я думаю, тебе должно стать лучше.

А, точно. Короче говоря, это следующий этап программы по спасению хикикомори, и всё это вовсе не означает, что мы на свидании, ничего подобного. А затем, был ещё вчерашний вечер. После того, как я понаблюдал за Мисаки в зале царства, я был ещё более озадачен её личностью. Как минимум, этот вечер разрушил мою теорию, согласно которой она лишь пыталась хитрым образом обратить меня в свою веру. С учётом того, как плохо она вписывалась в окружение на том собрании, было маловероятно, что она стала бы рьяно пытаться обращать незнакомцев.

Кто же она такая, в конце концов? Даже теперь она оставалась сплошной загадкой. Что же мне делать? Нельзя же просто гулять вот так с такой загадочной девушкой! Что же делать? Так и не придумав ничего иного, я просто молчал.

Мисаки извлекла из сумки, которую она всегда носила с собой, ещё одну книгу. Эта называлась «Множество слов в наставление: сборник поговорок, которые откликнутся в вашем сердце». Ещё одна странная книга… я уже не удивлялся.

Отодвинув блюдце из-под пирожного в сторону, Мисаки положила на стол книгу и открыла её.

— Let it be, — сказала она, и пристально посмотрела на меня, — Написано, что слова какого-то Джона. [40] Намёк на Джона Леннона. Как думаешь, что это значит?

— О-оставь всё, как оно есть.

— Ах, какая хорошая поговорка!

В конце концов, блуждая, мы вернулись к манга-кафе, где иногда подрабатывала Мисаки. Мужчина за кассой кивнул ей. Как любой другой посетитель, я взял чек. Затем мы уселись в самой глубине комнаты.

Заведение было, по большей части, безлюдным.

Потягивая бесплатную колу, я погрузился в чтение манги. Мисаки, сидевшая напротив, наблюдала за мной и пила апельсиновый сок. Я ужасно смущался, но поделать с этим ничего было нельзя. Чувствовалось, как будто в моём животе вот-вот откроется дыра.

Наконец, терпение моё истощилось. Я был совершенно не в состоянии читать мангу в подобных условиях. Я попробовал заговорить:

— Мисаки?

— Хм?

— Что-то не очень много посетителей в этом манга-кафе, а?

— Это из-за недавнего спада в экономике.

Я посмотрел на мужчину за конторкой.

— Этот мужчина, кто он тебе?

— Мой дядя. Я всё время доставляю ему неприятности, но поскольку мне вскоре уезжать, думаю, он меня простит.

Судя по её словам, у них в семье были довольно сложные отношения; мне, впрочем, не хотелось слушать об этом, так что я сменил тему.

— Кстати, Мисаки, тебе нравится заниматься религией?

— Не очень. От меня всё время одни проблемы.

— Проблемы?

— Ну, знаешь, как бы сказать… я не вписываюсь в атмосферу. То есть, моё присутствие угнетает множество людей вокруг меня. Наверное, было бы лучше, если бы меня вообще нигде не было.

— Ушла бы просто из группы.