Тацухико Такимото - Добро пожаловать в NHK!

Теперь, когда я был в относительной безопасности, скука стала моей главной проблемой. И мне, и Ямазаки было невыносимо скучно. Решение этой проблемы занимало почти всё наше время. «Чем бы мне заняться? Мне совершенно нечего делать.»

Я обсудил это с Ямазаки.

Казалось, он был уже на пределе. Лёжа на полу своей комнаты, он проговорил безжизненным голосом:

— Хоть я и не в таком отчаянном положении, как ты, Сато, но почему-то я не могу успокоиться. Раз уж мы бежим от реальности, мне бы хотелось делать это более приятным способом.

Сбежать от реальности… Когда я услышал эти слова, меня внезапно осенило.

— Кстати о побегах, это ведь то, чем занимаются люди во времена своей бурной молодости, верно?

— Ну да.

— А если говорить о бурной молодости, сразу вспоминается рок.

Я потряс Ямазаки за плечи.

— Точно, рок-н-ролл! Секс, наркотики и насилие!

Ямазаки вскочил, потрясая кулаком и громко крича:

— Я понял! Отличная идея! Кстати о рок-н-ролле, я очень уважаю Джерри Ли Льюиса.

— Кто это такой?

— Это рокер-лоликонщик, отвергнувший социальные устои и женившийся на своей тринадцатилетней кузине, ставший так называемым гигантом мира лоликона. Его жизнь была настоящим вызовом обществу! Great Balls of Fire! [34] Биографический фильм о Джерри Ли Льюисе.

Мы решили, что отныне нашим девизом будет «Секс, наркотики и насилие». Если бы мы начали жить в этом духе, мы бы смогли проводить свои дни более энергично и весело. По крайней мере, мы на это надеялись.

Если говорить о сексе, это «не для лиц младше восемнадцати лет». А если уж говорить о вещах «не для лиц младше восемнадцати лет», то сразу вспоминаются эротические игры! Даже сейчас, Ямазаки продолжал работать над своей эротической игрой. Зачем? Никто не знал, но она была полна грусти и одиночества. Это всё, что я знал. Я не знал почему, но мне хотелось плакать.

На деньги, которые я выручил от продажи мебели, я купил немного серьёзных наркотиков.

— Да они же легальные! — возмущался Ямазаки.

Я повесил голову.

— А что я ещё мог раздобыть? Я же не могу заказать нелегальные наркотики по почте. Я хикикомори, и это лучшее, на я что способен.

— Блин, вот отстой.

Наконец, мы с Ямазаки решили устроить бой в моей однокомнатной квартирке на шесть татами. Посреди пустой комнаты мы встали напротив друг друга в боевых стойках. Я подражал Брюсу Ли, которого недавно видел по телевизору. Ямазаки же позаимствовал «стойку журавля» из файтинг-игр.

Затем, мы попытались ударить друг друга. Но не успели мы начать, как я поскользнулся на полу и упал. Я крепко приложился затылком. От боли у меня даже выступили слёзы.

— Не, это совсем не круто, — пожаловался Ямазаки.

— И не говори.

— Мне от этого стало только ещё хуже на душе. Придумал! Может лучше заняться этим в парке?

— Сначала давай закинемся наркотиками, раз уж они у нас есть. Не стоит их недооценивать только потому, что они легальные. Несмотря на это, они должны подействовать. Мы здорово повеселимся.

Наркотики и вправду подействовали. Приход от них бы таким жутким, что я думал, что умру.

Я думал, что мне действительно стоило умереть.

Однако, я не умер.

Я продолжал жить мрачной жизнью хикикомори. Но в тот день я должен был встретиться кое-с-кем. Когда наступил вечер, и улицы опустели, я съел свой запоздалый ужин. А когда совсем стемнело, я отправился в парк, что недалеко от моего дома. Летний ночной ветерок был прекрасен.

Я сел на скамейку и стал любоваться луной и звёздами. Рядом со мной разгуливала чёрная кошка. Её глаза сверкали, отражая свет уличных фонарей.

Ах, уже ночь. Да, было уже очень поздно.

Мисаки неожиданно появилась.

— Ты опоздал.

Она качалась на качелях, и заметив меня, резко спрыгнула с них. Чёрная кошка потихоньку подкралась к ней, и Мисаки взяла её на руки. Кошка мяукнула, но сопротивляться не стала.

— Хорошая девочка. Сейчас я покормлю тебя, хорошо? — Мисаки достала кошачий корм из сумки, что висела у неё за спиной. По-видимому, она кормила эту кошку каждый день.

— Кошки такие милые, тебе так не кажется?

— Да чего в них хорошего?

— Кошки всегда выглядят такими счастливыми, даже если они одиноки.

Я не совсем понял, о чём она говорила, но попытался ответить.

— Кошки неблагодарны.

— Я знаю.

— Она скоро забудет про тебя, Мисаки. Кормить её — напрасное дело.