Ююко Такэмия - ТораДора! - 2

— «Ка, Кавасима… Эй, погоди…»

— «Такасу-кун, ты уже говорил, верно… Заканчивать спектакль, ты сказал мне это совсем недавно. Я поняла. Я прекращу. Теперь-то уж Ами-тян прекратит. Прекращу, прекращу, возьму, и, прекращу! Проживу как-нибудь и с таким зверским лицом».

— «Посто-, эй, это… не то, что я…»

— «Заткнись! Эта мелюзга, Айсака Тайга, не проиграла этому типу! Ами-тян не собирается страдать от этого вечно! Пусть даже он парень, я преподам ему урок! Я дочь актрисы — и заставлю принимать себя всерьёз!»

Стоя рядом с онемевшим Рюдзи, Ами вдруг резко повернулась кругом. Пока он думал, зачем она это сделала…

— «Уо-о-о-о~!»

Нацелившись на человека, который их преследовал, Ами изо всех сил свирепо кинулась к нему. Учитывая, как она при этом агрессивно размахивала школьной сумкой, которую держала в руке, и то, что её лицо было искажено, как у демона…

— «А?! Чего?!»

Не удивительно, что человек начал удирать. Охотник и жертва внезапно поменялись ролями.

— «А ну стоять, ты----~!»

Преследуя человека, который отчаянно пытался оторваться, Ами продолжала щедро осыпать его руганью. Естественно, Рюдзи ничего другого не оставалось, кроме как бежать за ней.

— «Идиотка! Прекрати! Успокойся! Пусть у меня такая рожа, но я действительно думаю, что драться неправильно!»

Однако, она, похоже, ушла слишком далеко вперёд, чтобы слышать, что говорил Рюдзи. Видя, что тот человек бежит в парк…

«О~рья~!»

Она срезала путь, перемахнув через кустарник великолепным прыжком молодой лани, и обогнала его; в качестве последнего сокрушительного удара…

— «Получи!»

Она метнула свой портфель. Прямоугольный предмет просвистел в воздухе по прямой.

«Уг-ах!»

И попал в ногу бегущего человека. Уронив собственную сумку, тот пропахал носом песочницу.

Ами тут же подняла выпавший у него сотовый.

— «…Ха-а… ха-а… ха-а…!»

Всё с тем же демоническим лицом, она ничего не сказала, переводя дыхание, зато был слышен хруст, когда она начала разламывать телефон точно пополам.

— «А, ах-х…»

Перепугавшись, человек отполз, когда Ами швырнула два оставшихся куска на землю рядом с ним. Затем она продолжила:

— «Ха-а… Они всё ещё у тебя, так ведь… Фотографии Ами-тян… Дай его сюда… Цифровой… фотоаппарат… Эй! Шевелись, давай его сюда!»

— «…Он, он вон там…»

Человек дрожал, показывая на содержимое своей сумки, которое рассыпалось кругом на земле. И точно, там лежал цифровой фотоаппарат самой последней модели; Ами наклонилась и подняла его. Некоторое время его рассматривая, Ами вертела фотоаппарат в руках и на пробу нажимала разные кнопки, возможно, пытаясь стереть данные, но…

— «П-прекрати! Ты его сломаешь!»

— «…Ха-а… ха-а…»

Человек, должно быть, не до конца понимал ситуацию, его голос звучал раздраженно. Тяжело дыша, Ами схватила фотоаппарат за ремень.

«И-эх!»

Как следует его раскрутив, она в конце концов со всего размаху шваркнула фотоаппарат о бетонную скамью.

«Ва-а-а-а!»

Хоть человек и взвыл, но фотоаппарат был все-таки образцом сверхсовременной техники. Он бы не разбился от одного или двух ударов (вообще-то, Рюдзи был не уверен, что внутренности ещё целы), но:

— «Эй! Эй! Эй!.. Йа!»

Жестокие удары следовали один за другим, и наконец из фотоаппарата раздался отчётливый хруст. Ами подвергла его таким испытаниям, на которые он не был рассчитан. Но она всё продолжала молотить его.

— «На! Получай! И вот! Я его сломаю… Сломаю… Разобью на кусочки… Я, его, уничтожу-у-у!»

В ней, должно быть, накопилось немало стресса. Она продолжала крушить фотоаппарат, держа его за ремень, пока тот не превратился в совершенно бесформенные обломки. Человек, полузарытый в песочнице, тихо плакал. Оказавшись свидетелем такой адской сцены, Рюдзи даже не знал, что сказать.

— «У~, у~, мой фотоаппарат, он…»

— «Ну вот… Так, что бы мне ещё сломать?.. Почему-то это начинает доставлять Ами-тян удовольствие. Э?»

Без остановки топча ногой остатки разбитого цифрового фотоаппарата, Ами жестоко ухмыльнулась и рассмеялась.

— «Эй, можно я вот это сломаю? Ничего, если Ами-тян разломает всё? Ты слушаешь? Чего не отвечаешь? Мне и тебя точно так же сломать?»

— «Пожалуйста, пожалуйста, прости же меня, наконец!»

Стоя на коленях в песочнице, человек поднял обе дрожащих руки и умоляюще сложил их.

— «…Что если я пообещаю больше не крутиться вокруг Ами-тян?»